Суперспособность любви: как безответные чувства приближают к идеалу

Если вы когда-нибудь любили безответно, то знаете, как горько жить без надежды на счастье с любимым человеком. Когда мы любим, то испытываем глубокое желание взаимности. Безответные чувства причиняют нам сильную боль. Это вполне естественно, что в такие моменты нам хочется перестать чувствовать и вообще больше никогда не влюбляться.

Ничего удивительного, что люди готовы на что угодно, лишь бы забыть тех, кто не ответил им взаимностью. В романе Джорджа Элиота «Даниэль Деронда» один из героев, Рекс Гаскойн, после того, как получил отказ от ветреной Гвендолин Харлет, умоляет своего отца позволить ему уехать из Англии в Канаду. Я тоже когда-то помышляла сбежать в Канадские Скалистые горы из Торонто, где мое сердце было разбито. Люди ищут утешения, уходя в запой на выходных или соглашаясь на неприятные свидания вслепую. Друзья предлагают испытанные средства от душевной боли. Но те, кто любил безответно, знают, что какими бы благими ни были намерения близких, их советы редко могут помочь. Средства от несчастной любви могут дать время и возможность исцелиться от боли разочарования, но ничто не заставит вас перестать любить.

Почему так? Простого факта, что нам станет легче, если мы перестанем любить, недостаточно, чтобы перестать чувствовать. Благоразумные причины разлюбить человека не срабатывают, поскольку любовь — по природе и сути своей нерациональное чувство. Но ситуация не совсем плачевная. Я надеюсь утешить вас тем, что несмотря на горький вкус безответной любви, мы можем найти в ней и сладость, просто изменив свое отношение к явлению.

Рациональная любовь обусловлена причинами. Например, героиня Льва Толстого Анна Каренина любит графа Вронского за то, что он обаятелен, настойчив и внимателен. Нерациональная любовь, напротив, не объясняется такими рассуждениями. Есть много причин, почему я считаю, что романтическая любовь далека от рациональности. Одна из ее загадок — это известная в философии «проблема партикулярности». Ее можно описать так: если любовь объяснима с рациональной точки зрения, и мы любим человека за обаяние, постоянство и внимательность, то неясно, почему мы любим одного обаятельного человека и при этом не любого другого. Многие люди обаятельны, постоянны и внимательны. Так почему же Вронский?

Философ Нико Колодный считает, что проблему партикулярности решает история взаимоотношений, она же дает рациональную основу романтическим чувствам. Ведь среди всех очаровательных людей в мире именно Вронский повстречал Анну на железнодорожной станции. В конце концов, разве безответная любовь иногда не расцветает с первого взгляда или не развивается со временем к почти незнакомому человеку? Если любовь возможна в отсутствие связи, то отношения не могут служить ее причиной.

Поэтому я говорю, что любовь нерациональна. Следовательно, хотя в прагматическом смысле для разбитого сердца влюбленного действительно может быть лучше жить без любви, эта причина высшего порядка не заставит и не убедит нас действительно жить дальше свободно от чувств. Любовь — это не та вещь, которая оправдывается или отменяется причинами.

Некоторые возразят: а что если любовь вредит? Если безответная любовь причиняет боль, не является ли это само по себе причиной перестать любить? Я вновь утверждаю, что любовь не обоснована причинами, даже подобными. Заимствуя выражение у Вильяма Шекспира, однажды влюбившись, мы можем любить кого-то «даже на грани гибели». Герой романа Чарльза Диккенса «Повесть о двух городах» Сидни Картон любит Люси Манетт, хотя и безответно, ведь она любит другого, и поэтому он умирает ради нее на гильотине, заменив ее возлюбленного. Таким образом, мы можем даже назвать романтическую любовь не только нерациональной, но и безусловной.

Если вы один из тех, кто любит безответно, и вас убедили мои аргументы, что любовь неразумна и безусловна, а значит не поддается голосу разума и решительности, возможно, осознавая это, вы испытываете еще больший стресс. Оставим страхи, есть убедительные причины, чтобы принять такое затруднительное положение. (К слову, я не говорю здесь о разрушительных отношениях, когда один из партнеров использует любовь другого как средство манипуляции.) Как я уже говорила, безответная любовь может причинять сильную боль, но в то же время я настаиваю на том, что если любовь — это мука, то мука самая возвышенная и изысканная. И я считаю, что эта изысканная пытка стоит того, чтобы ее перенести. Безответно влюбленному нет необходимости желать, чтобы любовь его поскорее закончилась. Вместо этого, он может принять свою любовь, как бы долго она ни длилась. Если вы примите свои чувства, даже без надежды на взаимность, то они уже не будут причинять вам столько боли.

Что значит принять свою любовь? Хотя само по себе это чувство нерационально, вполне возможно, что мы можем относиться к ней определенным образом по вполне явным причинам. Если мы отвергаем свои чувства, то создаем определенный разрыв внутри: с одной стороны, мы не одобряем свое состояние, но в тоже время не можем перестать любить. В результате возникает своего рода отчуждение, которое ведет в конечном итоге к чувству горечи. Если вместо этого вы сможете принять свое состояние, вам не нужно будет враждовать с самим собой. Вот что я имею в виду под «принятием» безответной любви: признайте это чувство, просто скажите себе: «я влюблен(а), и это нормально».

Вы можете переживать о том, что благоразумные причины принять свое состояние кажутся «неправильными»; что мысль «для меня будет лучше принять свою любовь» не дает какой-то значимой причины по-настоящему сделать это. Очевидно, что вы можете предполагать, что определенное отношение требует конкретных убеждений. Например, утвердительное отношение к своей любви невозможно, если вы на самом деле не верите, что любовь — это нормально. К счастью, я могу предложить вам вескую неблагоразумную причину принять вашу безответную любовь: она возвышена. То, что любовь нерациональна, и мы способны на это чувство, вызывает восхищение. Какими бы маленькими и непостоянными созданиями мы ни были, мы способны на безрассудную, безусловную любовь, через которую ближе всего к вечности и бессмертию. Я думаю, это что-то сродни математическому идеалу Канта, хотя я, возможно, одна из немногих, кто считает его «Критику» излишне романтической. Перефразируя Канта, тот факт, что мы способны, помимо гласа рассудка, чувствовать нечто столь огромное, столь подавляюще мощное, столь неподвластное нам, «указывает на способность… которая превосходит все стандарты чувства».

Любить — значит обладать способностью, превосходящей возможности чувств и даже разума. Глубина чувств, на которую мы способны, является высшим проявлением нашей человечности, а беспомощность перед ней — это, возможно, суть того, что делает нас людьми. Как писал Уистон Хью Оден: «Если равной любви быть не может/ Пусть я буду тем, кто любит сильней». Если любовь — это возвышающая аксиома, то это только метафора, она не нуждается ни в формулах ни в действии, чтобы быть возвышенным чувством. В конце концов идеал, по Канту, это возможность приблизится к пределам, заглянуть за грань феноменального (мыслимого) мира.

Поэтому лучше всего нам рассматривать любовь как нечто превосходящее нас, поскольку она является, либо, по крайней мере, намекает нам на то, что мы не можем полностью постичь разумом. На самом деле, только подумайте, как мы ищем причины ее появления — мы хотим, чтобы она была рациональной, чтобы была разумной! И все же любовь бросает вызов нашим стратегиям осмысления: любовь — это не выбор, и все же это то, что вы делаете, а не то, что просто случается с вами. В этом есть что-то непостижимое, и это отражает глубокую загадку и сущностную тайну природы действия, даже действий, направленных на самих себя. Наш опыт любви и попытки ее анализа, возможно, ближе всего подходят к тому, чтобы иметь представление о себе, выходящее за пределы практического разума. Любовь — это что-то, что существует на максимально возможном пределе способностей нашего самосознания. Поэтому любовь возвышает нас, ведь она дает нам возможность заглянуть в сферу сверхчувственного.

Одним словом, любовь, включая безответную, — это исключительная способность. Она может выдержать гнев, боль и горе, сохраняясь вопреки всему, существуя в самых маловероятных местах и временах. Хотя вам может быть больно, что любимый не отвечает взаимностью, утешьтесь — в любви вы заглядываете за грань, о которой писал Кант. Край — это не то, чего следует избегать, хотя он и грозен. Смотрите в пропасть с благоговением и радуйтесь близости к ней. Хотя это утверждение может не удовлетворить некоторых, я хочу сказать, что это больше, чем успокоительный бальзам. Романтическая или нет, взаимная или безответная, любовь достойна принятия, потому что она раскрывает в вас, любящем, уникальную и благородную способность.

Источник