«Школа станет местом социализации и тусовки»

Один из пионеров отечественного рынка онлайн-образования «Нетология групп», развивающая платформу для обучения интернет-специалистов и школьников, была основана в 2009 году, а сейчас, по оценке российского Forbes, входит в двадцатку самых дорогих российских интернет-компаний. «Идеономика» расспросила ее основателя и гендиректора Максима Спиридонова о том, каким будет образование ближайшего будущего, какую функцию сыграют большие данные, как изменится роль учителя и когда исчезнет офлайн-образование. 

Максим, какие три черты современного образования исчезнут через десять лет?

Во-первых, исчезнет жанр урока в виде лекции. Я имею в виду донесение информации, которую можно получить и без спикера. Конечно, речь не идет о лекции как шоу, когда слушатель приходит услышать конкретного лектора с определенным темпераментом, встретиться с другими слушателями из определенного круга. Но лобовой вариант, когда преподаватель по методичке что-то рассказывает ученикам, будет исчезать, и это ляжет на плечи учащихся: они будут изучать многое самостоятельно. Место классической лекции займет практика – и в вузе, и в школе.

Во-вторых, пропадет ориентация только на накопление знаний. Например, одно дело знать, что Земля крутится вокруг Солнца — это фундаментальное знание, которое, по сути, не приносит пользу. Другое дело уметь и создавать — например, выращивать пшеницу, зная, что в определенное время года Солнце ближе к земле. Получился пример из прошлого, конечно. Современный пример – уметь программировать, но не абы как, а на языке, который востребован и полезен. В общем, обучение четко разделится на получение фундаментальных знаний и обучение навыкам.

В-третьих, обучение будет более дробным. Даже занятие в школе на 45 минут – это довольно длинная итерация. Онлайн-образование уже использует итерации в 5-7 минут. Мозг человека изначально потребляет информацию кусками, а современные технологии воспитывают клиповое сознание. Это один из парадоксов и одна из проблем одновременно. В каком-то смысле учиться больно, это определенное напряжение мозга, которое человеку допускать не хочется. Но эту таблетку можно подслащать и в онлайне и в оффлайне, например, геймификацией. С другой стороны, есть гипотеза, что боль, через которую проходит обучающийся, – вполне здоровый процесс, он развивает и воспитывает когнитивные способности. Так что неясно, нужно ли эту боль убирать.

Каким образом учащийся не только в будущем, но уже сейчас может развивать soft skills?

Бесспорно, роль soft skills в экономике становится все больше. Отсюда надежда, что обучение таким навыкам постепенно появится и в классической школе, в рамках государственной системы образования. Уже вовсю проводится обучение soft skills в частных школах, продвинутые родители понимают, что именно эти навыки дают преимущество. У нас тоже есть курсы по soft skills – и для взрослых, и для детей. Умение учиться, слышать, презентовать – это основы основ.

И какие шансы, что это появится в обычной школе, насколько наша школа вообще может догонять реальность?

Пока soft skills востребованы узкой группой потребителей – в новом мире будут выигрывать те, у кого есть такие навыки. Но в теории само государство, как главный заказчик образования, заинтересовано, чтобы страна экономически выигрывала. Ведомства должны добиваться, чтобы граждане становились экономически эффективнее, путем коррекции программ обучения в государственных учреждениях. Во многом это будет ставка на развитие когнитивной гибкости, креативности, умения договариваться, играть в команде и т.п.

Сторонник ли вы оценочной системы в образовании, и какими будут оценки в школе будущего?

Не могу сказать, что ярый сторонник. Скорее понимаю недостатки этой системы как продуктолог и предприниматель. Оценка слишком бинарна, порой нужны полутона, которые учитывают специфику ситуации. Оценки часто слишком грубы, чтобы передать реальное представление о ребенке: бесконечно талантливый в гуманитарных науках ученик может получать низкие результаты в тестах по естественным предметам. А это будет сказываться на общей успеваемости и общем отношении.

С другой стороны, на больших масштабах неизвестно как быть. Кажется, что цифры необходимы. Оценки могут быть более тонкими, можно создавать промежуточные и более показательные способы тестирования. Но все равно должны быть какие-то данные, показывающие некий срез на уровне школы, района, города, области, страны. Без этого невозможно управлять процессом обучения в целом, подсвечивать сложные области, видеть хорошие стороны. Весь мир идет в сторону больших данных – это прямо идея фикс.  

Какова будет роль больших данных в образовании?

На первом этапе их использования будут отслеживаться триггеры: в, условно, Самарской области, район такой-то, физика у учеников стала западать. Дальше, благодаря предиктивной аналитике, будет возможно предсказывать заранее, что у учеников могут начаться проблемы с изучением физики, хотя сейчас, например, все еще в порядке. Это позволит заранее подготовиться к тому, что может произойти.

И тогда можно будет помочь заранее тому самому ученику, талантливому в гуманитарном плане, но не в точных науках?

99% детей способны справиться с обычной школьной программой. Вопрос в скорости, степени разжевывания учителем предметов и т.п. Поэтому большие данные смогут показывать картинку – сначала реактивно, потом проактивно (то, что может случиться). И тогда следящие смогут принять решение, возможно командировать людей в условные Нижние Котлы и на месте провести более глубокое тестирование, выяснить, что происходит в конкретных школах и классах, а потом обратить внимание на конкретного ученика, возможно, подкорректировать его индивидуальную образовательную траекторию.

Но разве государству нужно, чтобы все знали хорошо физику и получали по ней пятерки? Тут возникает вопрос – ради чего?

Государства конкурируют между собой за жизненное пространство и за человеческий капитал. И дешевле всего его воспитывать, а не покупать. Целесообразно поднимать уровень знаний, наращивать экономический и оборонный потенциалы.

У «Нетологии-групп» в проекте «Фоксфорд» есть десятки курсов  по повышению квалификации и профессиональной переподготовке учителей и школьного менеджмента. Как вам кажется, как изменится роль учителя через 10 лет?

Со временем учитель превратится в наставника, тьютора. Он станет тем, кто помогает, мотивирует. Его работа будет заключаться в  индивидуальной «настройке» при работе с ребенком. Это вопрос пары десятков лет.

Верите ли вы, что полноценное образование вообще возможно при помощи современных гаджетов, даже если ученику помогает такой ментор? Готовы ли люди? Это же, в первую очередь, вопрос ответственности и мотивации.

Массовые пользователи пока не готовы. У нас есть полноценное школьное онлайн-образование – «Фоксфорд экстернат». Около 900 школьников учатся онлайн, в школу не ходят вообще, только сдают экзамены (формально они находятся на домашнем обучении). Но они мотивированы, конечно. Думаю, что онлайн-образование не заменит, по крайней мере, при нашей жизни, офлайн-образование полностью. Но оно будет все больше проникать в различные сегменты. Хотя речь идет не обо всех предметах на свете: обучение физике и русскому языку возможно, но пока слишком рано говорить о полноценном онлайн-образовании для хирургов. Будет появляться все больше инструментов, которые поддержат мотивацию к онлайн-обучению: большие данные, дополненная и виртуальная реальность, включение разных форм геймификации и соревновательности и т.п.

То есть массовый переход в онлайн в ближайшее время не случится?

Он будет очень медленный и постепенный. Хотя предсказать это невозможно: прогнозы дальше, чем на 10-15 лет вперед бессмысленны. Надо понимать, что сейчас школа – это социализация, обучение жизни в коллективе. Трудно предсказать, как это изменится. Может быть, действительно, изучение фундаментальных наук уйдет в онлайн, но будет развиваться дополнительное обучение (спорт, кружки), где и будет происходить социализация.

А ваши дети учатся онлайн?

Нет. Они учатся в языковой гимназии недалеко от Нюрнберга, в Баварии. Я пытался их вовлечь в обучение по интернету, но не получилось: они учатся в немецкой школе, у них своя программа, у «Фоксфорда» – русская программа. Они не потянули обучение по двум программам одновременно. Да и вообще они у меня не цифровые, на мой взгляд. Пользуются гаджетами, но книжки предпочитают бумажные. Немецкая школьная система другая: часть детей после 4 класса идут в школы, которые можно назвать школами повышенной сложности, остальные остаются в гораздо менее насыщенной по программе  школе.

Такое разделение вам кажется правильным?

Да, правильно разделять детей по уровню и способностям. Заканчивая начальную школу, по итогам оценок ты можешь пойти в гимназию. Таким образом после начальной школы происходит дробление: 80% детей – это будущий рабочий класс, он идет в hauptschule (то есть «главную школу», довольно толерантное название), там загрузка не сопоставима с «реал шуле» или гимназией. А белые воротнички идут в «реал шуле», гимназии, частные школы.

При таком разделении, конечно, возможна несправедливость, но оно хорошо тем, что не заставляет прыгать выше головы при отсутствии способностей. Когда в одном классе один тащит вперед, а другой назад, то оба проигрывают. Государственная экономика не получает сильного белого воротничка – инженера, клерка — и в то же время не дотаскивает того, кто отстает.

Но ведь люди созревают с разной скоростью…

Поэтому можно из hauptschule перейти в гимназию, сдав тесты.

Существует в чем-то похожая теория про «большую рыбу в маленьком пруду«:  ученик с большими способностями идет в среднюю школу, но в ней он будет чувствовать себя более уверенно, а значит, достигнет больших результатов…

Мне не близка такая концепция. Это я уже как предприниматель говорю: ты – это среднее арифметическое твоего окружения. Поэтому окружение должно быть сильнее тебя.

В начале декабря 2018 года в Хельсинки открылась библиотека, не похожая на обычные библиотеки: в ней, например, можно не только почитать книгу, но и поиграть на виолончели, разрезать металл лазером. Люди стояли в очередь, чтобы попасть внутрь, отказываясь от похода в торговые центры на Рождество. Как вам кажется, в будущем такие библиотеки станут центрами образования и местами притяжения — как монастыри в Средневековье?

Люди хотят сбиваться в стаи. Вполне возможно, что они будут делать это не только в торговых центрах, но и в таких библиотеках. Кстати, в нечто похожее в будущем превратятся школы. Может быть, они превратятся в храмы знания, как та библиотека в Хельсинки. Школа станет местом социализации и тусовки.

Вы как-то сказали, что многое из того, что делается в России в сфере образования – это профанация, особенно если это делается на государственные деньги. Не случится ли так, что образование в целом перестанет быть государственным? После чего оно станет платным, недоступным всем слоям населения, и образованными будут только те, кто смогут платить за процесс получения знаний.

Это зависит от того, как будет развиваться политическая и экономическая ситуация, какую роль будут играть международные корпорации. Возможно, со временем не государства, а корпорации станут источниками силы, к ним перейдет власть. С другой стороны, кажется довольно очевидным, что ставка будет делаться на сильные персоналии, на человеческий капитал. Об этом даже есть книга «Суверенный гражданин». За сильных людей будут конкурировать. Если государства будут отгораживаться, их роль будет расти, будут конкурировать государства. Если же глобализация усилится, то за людей между собой будут бороться уже корпорации. Чтобы людей выращивать и обучать, нужны будут образовательные программы.

Думаю, что во всех случаях это будет дотационно. Вопрос в том, кто будет дотировать, корпорации, государство, и как – целиком или полностью. Но так или иначе какие-то силы всегда будут заинтересованы в борьбе за одаренных и образованных людей.

Беседовала Светлана Романова