Тайная добродетель: зачем скрывать от окружающих хорошие поступки?

Вы когда-нибудь встречали человека невероятно доброго и нравственного, но в то же время совершенно невыносимого? Такого, кто изо всех сил старается помогать окружающим или занимается множеством важных дел, которые приносят пользу друзьям и более широкому кругу людей. При этом он чересчур упивается своими добрыми делами, и вы, без особо веской причины, подозреваете, что в его альтруизме есть какой-то расчет.

Заметив за собой такое недоброжелательное отношение к людям, которые пытаются сделать мир лучше, вы можете почувствовать себя неловко. Тем не менее, этот скептицизм — известная модель поведения, которую психологи называют «умалением заслуг благородных людей». И хотя этот феномен выглядит совершенно иррациональным, есть несколько веских эволюционных причин для опасений по поводу навязчивого альтруизма.

Понимая причины врожденной настороженности по поводу явных проявлений доброты, можно определить конкретные ситуации, в которых великодушие приветствуется, а когда вызывает возмущение, и вынести важные уроки для собственного поведения.

Ни одно доброе дело не остается безнаказанным

Одно из первых и наиболее систематических исследований умаления заслуг благородных людей провел профессор психологии Ноттингемского университета Великобритании Саймон Гехтер.

Как и многие другие исследования альтруизма, его эксперимент принял форму игры «общественное благо». Участников разделили на группы по четыре человека и каждому выдали жетоны, представляющие небольшую сумму денег. Затем участники могли вносить часть своего дохода в общий фонд в каждом раунде игры. После того, как все совершали свои инвестиции, каждый участник получал 40% от общей суммы, вложенной группой.

Когда участники играют честно, любой раунд обеспечивает разумную окупаемость вложений для каждого человека. Однако скупердяи обходят систему: сами вносят мало и пожинают плоды чужих инвестиций. Легко увидеть, как накапливается обида. После 10 раундов исследователи дали участникам возможность наказать других игроков путем вычитания части полученного дохода.

Учитывая классическую экономическую теорию, можно было ожидать, что будут наказаны отъявленные скупердяи — и так действительно было. Удивительно, однако, что жертвами стали и наиболее альтруистичные участники, даже несмотря на то, что они внесли больше остальных.

Это открытие впоследствии было воспроизведено во многих других экспериментах. Например, в аналогичной игре «Общественные блага» участникам предложили выгнать членов своей группы. Удивительно, но законченных альтруистов отправляли на выход так же часто, как и самых больших скупердяев. Почему-то эгоизм и самоотверженность воспринимались морально эквивалентными.

Поразительно, но эта тенденция, кажется, зарождается еще в раннем возрасте — примерно в восемь лет. И хотя сила эффекта варьируется в зависимости от контекста, кажется, что он в определенной степени присутствует в большинстве культур — то есть возможно, что это универсальная тенденция.

Взаимность и репутация

Чтобы понять истоки этого, казалось бы, иррационального поведения, нужно разобраться, как вообще возник человеческий альтруизм.

Согласно эволюционной психологии, инстинктивно предрасположенное человеческое поведение должно было развиваться, чтобы способствовать выживанию и улучшать способность человека передавать гены следующему поколению. Щедрые поступки помогали наладить в группе хорошие отношения, которые со временем перерастали в социальный капитал и статус.

«Хорошая репутация помогает, например, занять более важное положение в социальной сети», — говорит профессор эволюции и поведения Университетского колледжа Лондона и автор книги «Социальный инстинкт» Никола Райхани. Это означает, что человек получит помощь в тот момент, когда она ему потребуется. «И это также связано с репродуктивным успехом».

Однако важно то, что репутация «позиционна»: если один человек поднимается, другие падают. Это вызывает сильное чувство конкуренции, и, следовательно, мы всегда внимательно следим, могут ли другие люди взять над нами верх, даже если они достигают своего статуса при помощи альтруизма. Нас особенно возмущает, если другой человек делает что-то не из искреннего интереса к окружающим, а лишь из желания заработать репутацию, поскольку в целом это указывает на хитрую и манипулятивную личность.

Скрытые мотивы

Аспирант Йельского университета Райан Карлсон согласен с тем, что альтруистичное поведение часто оценивается с разных точек зрения, помимо щедрости самого поступка. «Мы оцениваем не просто альтруизм, но также порядочность и честность, которые сигнализируют о нашем моральном облике», — говорит он. Таким образом, очевидный акт щедрости, движимый корыстными интересами, приводит к тому, что мы получаем довольно низкие оценки по этим дополнительным качествам.

В одном из недавних исследований он раздал участникам разные картинки и попросил их оценить воспринимаемый альтруизм персонажа — где оценка -5 означала чрезвычайную эгоистичность, а +5 — чрезвычайный альтруизм.

В целом участники не возражали, если персонажи картинок получали от своих действий случайную пользу. Если персонаж шел сдавать кровь —совершал скромный альтруистический поступок — и производил этим впечатление на своего друга, участники все равно относились к нему положительно. Также они спокойно реагировали, если персонажу выдавали подарочную карту за некие проблемы — при условии, что это был случайный бонус.

Возмущение возникало, если им говорили, что эти бонусы были частью первоначального мотива. Это меняло оценку воспринимаемого альтруизма с положительной на отрицательную. Несмотря на то, что персонажи, несомненно, по-прежнему совершали хорошие поступки, их считали эгоистами.

Как указывает Райхани, мы постоянно пытаемся переосмыслить причины поступков других людей и жестко реагируем, если подозреваем, что их мотивы нечисты. Эти инстинктивные подозрения, конечно, могут быть оправданными, а могут и нет. Мы часто основываем свои суждения на интуиции, а не на достоверных фактах.

Правила жизни

Об этих выводах стоит помнить всякий раз, когда мы сомневаемся в поведении окружающих людей. Если нет убедительных доказательств того, что их щедрость корыстна, можно отдать им должное, помня что недоброжелательные предчувствия основаны на собственном страхе потерять статус.

Исследование также поможет избежать случайных ошибок, когда мы сами поступаем альтруистически, ведь оно говорит, что нам не следует слишком явно транслировать свои добрые дела. «А если о них заговорили, вы должны их преуменьшать», — говорит Райхани. Даже рассказывая воодушевляющие новости о деле, которое вас волнует, следует быть скромнее.

А если вы действительно получаете выгоду от альтруистического поступка, лучше сказать об этом честно. Представьте, например, что совершенно невинный добрый поступок в офисе привлек внимание руководителя, который затем выдвинул вас на повышение. Если вы признаете эту связь, то окружающие воспримут вас более благосклонно, вместо того, чтобы размышлять, будто вы каким-то образом спланировали это заранее.

«Если нам посчастливилось получить какую-то пользу от доброго поступка, имеет смысл не скрывать этого», — говорит Карлсон. В противном случае может показаться, что вы сознательно добивались хорошей репутации, чтобы получить статус.

В конечном счете, единственный надежный способ избежать осуждения за добрые дела — хранить их в полном секрете. И если другим случится узнать правду, несмотря на ваши попытки скрыть ее — что ж, хорошая репутация — это просто бонус.

Оскар Уайльд, возможно, сформулировал это лучше всего более века назад. «Самое приятное чувство в мире — сделать доброе дело анонимно — и пусть кто-нибудь об этом узнает».

Источник