Как дать ответ критикам: метод Беовульфа

Достижения воина находятся под пристальным вниманием. Женщину высмеивают за ее скандальное поведение. Известного автора подвергают критике за его женоненавистнические книги. Это современные феномены, но все это встречается и в средневековой литературы. Угроза дурной славы и то, что происходит, когда люди сталкиваются с ней, очаровывали средневековых писателей. В стихах и прозе они изображали, как легендарные герои — а иногда и сами авторы, — ловко спасали свою репутацию.

Репутация имела большое значение для средневековых людей, во многих отношениях больше, чем для нас сегодня. Их беспокоило, что может случиться с их общественным положением. И так же, как и мы сегодня, они понимали, насколько ненадежно общественное мнение. Любой человек с приличным классическим образованием в средние века знал, что латинское fama означает как настоящую славу, завоеванную большими делами, так и просто слухи. В «Энеиде», популярном сочинении средневековой школы, Вергилий изображал Фаму в виде ужасного пернатого монстра, покрытого множеством языков, ртов и ушей. Она не спит, а летает по ночам, пугая города своими криками, сочетающими правду и ложь. Так как же бороться со слухами — зверем, который никогда не отдыхает?

Мифическому герою Беовульфу нужно было как-то избавиться от своей юношеской дурной славы, когда он прибывает в зал Хротгара и объявляет о своем плане избавить датчан от докучливых нашествий людоеда — чудовища Гренделя — или умереть. Ситуация политически неловкая: в результате полуночных нашествий Гренделя с целью полакомиться воинами штаб Хротгара стал непригодным для проживания, а весть о неспособности великого короля защитить свой народ распространилась до Швеции. Но репутация Беовульфа — далеко не лучшая — опередила его. Распространились слухи, что он грубый, идет на глупый риск и дает обещания, которые не может исполнить.

Один из придворных Хротгара, Унферт, раздражается при мысли о том, что кто-то более известен, чем он сам. Он пытается сбить пыл Беовульфа, вспоминая соревнование по плаванию между потенциальным героем и его другом детства Брекой. По словам Унферта, эти двое рисковали своей жизнью в море в течение недели, и в конце концов, Брека победил, а Беовульф был вынужден взять свои слова обратно. Тут мы видим, что у Беовульфа есть не только мускулы. Не теряя ни секунды, он берет дело в свои руки и рассказывает историю со своей точки зрения: двое молодых людей плавали вместе пять ночей. Затем их разлучила буря, и чудовище утащило Беовульфа на дно моря. Беовульф убил это существо и еще восемь, похожих на него. Больше эти гады не беспокоили моряков.

Столкнувшись с вельможей, сомневающимся как в его силе, так и в здравом смысле, Беовульф дополняет историю подробностями, которые впечатляют датчан. Конечно, никто толком не знает, что он делал на дне моря, и Беовульф не боится небольшой невинной лжи. Затем он переворачивает тему разговора. «Я не слышал, чтобы кто-нибудь рассказывал про тебя в таких битвах», — говорит он Унферту, указывая на то, что Грендель не пожирал бы так легко датскую знать, будь Унферт столь жесток, как он хочет казаться. Все, чем может похвастаться Унферт, — позорное убийство собственных братьев. Беовульф защищает себя, превращая свою неудачу в успех. Затем, прежде чем кто-либо успевает продолжить расспросы, он переходит в атаку.

Возможно, еще более эффективный способ ответить на критику, особенно если она несправедлива, — это нести ненависть к критикам как знак гордости. Христианство предложило полезную модель: Иисус изображался как персона, высмеиваемая и оскорбляемая массами, а в жизнях святых раннехристианские мученики представлялись героями, готовыми демонстрировать свою веру перед лицом общественного неодобрения и жестокого наказания. Отвержение и остракизм — центральные эмоциональные переживания христианства. Нет пророка в своем отечестве.

Такой подход использовала мистик XV века Марджери Кемп, когда столкнулась с публичным презрением за свое необычное поведение. После тяжелого послеродового психоза Кемп начала беседовать с Богом и стала одеваться в белое — цвет, предназначенный для безбрачных святых дев. К разочарованию мужа, она решила прекратить заниматься сексом и, к раздражению почти всех, стала вегетарианкой. У Кемп также было обыкновение прерывать церковные службы громкими приступами неконтролируемых рыданий с падением на землю.

Поведение Кемп не принесло ей много поклонников. Одни думали, что она лицемерка и умеет плакать по команде, другие считали, что ее приступы плача вызваны болезнью или одержимостью злыми духами. Незнакомцы оскорбляли ее на улице, друзья отворачивались от нее, и мало кто был готов разделить с ней трапезу. Церковные власти арестовали ее по подозрению в ереси. А монахи читали проповеди против Кемп с такими подробностями, что все присутствующие точно знали, кого они имеют в виду.

Мы знаем эти подробности из книги, которую Кемп написала о своей жизни, отчасти из-за ее дурной славы. Она говорила, что ее странные действия были результатом ее особых отношений с Богом. Бог был тем, кто повелел ей отказаться от мяса и секса, и Бог подверг ее внезапным вспышкам эмоций в неудобных местах. Кемп вовсе не было безразлично, что о ней думают люди — на самом деле ее искренне ранила ее плохая репутация. Но, по ее уверениям, Бог говорил с ней напрямую и заверял, что «чем больше насмешек ты терпишь из любви ко мне, тем больше ты мне угодна». В отличие от других грешников, которым придется провести некоторое время в чистилище, земное поношение Кемп должно было ускорить ее попадание прямо в рай: «У тебя не будет другого чистилища, кроме мирской клеветы».

Если, несмотря на все старания, вы не видите способа пролить более позитивный свет на свои действия, можно признать свою неправоту, но изобразить своих обличителей мелкими и бесхитростными. В шутливом произведении, написанном в конце карьеры, Джеффри Чосер изобразил беллетризованную версию себя, осужденного за написание женоненавистнических стихов. (Назовем его alter ego «Джеффри».) «Легенда о хороших женщинах» начинается с того, что бог любви нападает на Джеффри за рассказ о том, как Крисейда предала Троила, ведь это выставляет в плохом свете всех женщин: «Не могли бы вы найти в своих книгах хоть какую-то историю о хороших и честных женщинах?»

Вся карьера Джеффри представлена в «Легенде», но у него есть защитник. Королева Альцест утверждает, что он идиот, не думает о своем материале и в любом случае не очень хороший поэт. Он едва ли несет ответственность за свои стихи. Вместо смерти суд решает приговорить его к более мягкому приговору: Джеффри должен написать сборник рассказов о «хороших женщинах», которые верны в любви, и о «лживых мужчинах», которые их предали.

Чосер явно высмеивает наивных читателей, ожидающих появления двумерных персонажей, которые заставят их чувствовать себя комфортно. Его Крисейда, возможно, покинула своего возлюбленного, но она остается одним из самых сложных и тонких женских персонажей в английской литературе. Истории, которые Джеффри рассказывает в «Легенде», наоборот, утомительны и однообразны. Каждая женщина — святая, и почти каждый мужчина — бессердечный обманщик. У некоторых женщин, таких как Клеопатра и Медея, в средние века была весьма плохая репутация, поэтому он упускает некоторые щекотливые детали. Его аудитория должна бы знать, что Медея убила собственных детей, но он не собирается упоминать об этом.

Со временем Джеффри, похоже, надоедает этот проект, он сокращает рассказы и оставляет работу незавершенной. В результате получилось одно из наименее удачных стихотворений Чосера, очевидно, специально. «Это то, — кажется, говорит Чосер между строк, — что происходит, когда вы пишете в угоду своим критикам». Он не пытается выглядеть более добродетельным. Вместо этого он демонстрирует, что его критики, хотя и действуют из лучших побуждений, мало понимают, в чем заключается хорошее искусство.

Беовульф, Марджери Кемп и Джеффри Чосер знали, что, когда на карту поставлена ваша репутация, необходимо найти способ быть выше скептиков. Беовульф делал это открыто и агрессивно: он мог нажить себе врагов, пока не расправился с Гренделем. Чосеру приходилось проявлять осторожность, делая вид, что он успокаивает своих недоброжелателей, даже издеваясь над ними. Кемп играла в самую амбициозную игру, заявляя, что неприязнь людей дает ей прямую дорогу в рай. Несмотря на разные стратегии, все они знали, что слухи и критика не фатальны, и их можно превратить в яркую и продолжительную славу.

Источник