Ноль смирения: почему начальники такие бесчувственные

У каждого из нас был опыт общения с безучастным начальником. Многие из тех, кто занимает руководящие должности, кажется, полностью утратили способность понимать окружающих. Они больше не умеют сопереживать.

Психологи давно заметили, что люди, облеченные властью, как правило, менее чувствительны к эмоциям других людей, чем те, кто властью не обладает. Они менее склонны учитывать чужую точку зрения, хуже определяют эмоции окружающих.

Мы знаем это отчасти благодаря серии экспериментов, проведенных психологом из Университета Иллинойса в Урбана-Шампейн Майклом Краусом, в которых участники рассматривали изображения лиц и называли эмоции, которые они выражают. Исследователи обнаружили, что чем более привилегированными (в частности, более образованными) были участники, тем менее точно они определяли эмоции на фотографиях. Другими словами, влиятельные люди хуже распознают лица.

Эта предвзятость также проявлялась при моделировании собеседований. Во время ролевой игры испытуемых просили оценить эмоции экспериментатора, который демонстрировал ряд настроений, включая веселье, гнев, презрение, отвращение, смущение, счастье, зависть, удивление и беспокойство. Опять-таки представителям более привилегированных групп было труднее считывать эмоции незнакомцев. Дело не в том, что они не обращали внимания: просто они не попадали на одну волну с окружающими.

Зеркало, зеркало в мозге

Тревогу вызывает то, что такое поведение — это не психологический выбор. Скорее оно уходит корнями глубоко внутрь нашего мозга, где активность можно обнаружить только МРТ-сканером.

Человеческий мозг обладает способностью тонко настраиваться на других благодаря «зеркальной системе». Это группа специализированных нейронов, которые «зеркалят» действия и поведение других. Когда вы смотрите, как кто-то что-то делает, они срабатывают, будто вы сами это делаете. Зеркальная система позволяет нам ощущать действия, которые мы видим — то есть сопереживать.

Если вы скептически относитесь к влиянию этой крошечной группы нейронов, расположенных в нижней премоторной коре головного мозга, подумайте о волшебстве чемпионата мира по футболу. Каждый фол, гол, пенальти и контратака на поле запускают зеркальные нейроны, которые заставляют вас и еще 40 тысяч зрителей испытывать одно и то же чувство. Зрители объединяются в одной игре. Мы эмоционально вовлекаемся в то, чего не делаем физически. Интенсивность, физическое истощение и волнение каждого игрока на поле ярко ощущаются, даже если мы сидим в спорт-баре за сотни миль от стадиона. Эмоциональная доступность — основа сплоченности.

Однако эта мощная физиология эмпатии чрезвычайно хрупкая.

В еще одном эксперименте два нейробиолога манипулировали этой системой, давая испытуемым ощутить силу или бессилие. Прием был простой: участников просили написать либо о том времени, когда они полностью зависели от помощи других людей (чувство бессилия), либо об абсолютном контроле над ситуацией (ощущение силы). Обе группы — «бессильные» и «сильные» — затем посмотрели невероятно скучное видео, на котором рука сжимает резиновый мяч, а ученые в это время отслеживали активность их зеркальных нейронов.

Как вы уже догадались, бессилие активнее включает зеркальную систему, а сила ослабляет ее. Другими словами, мозг людей, ощущавших силу, слабее отражал действия других людей. Чем больше власти люди выражали в своих индивидуальных эссе, тем меньше резонировал их мозг. «Сила, — заключили ученые, — изменяет то, как мозг реагирует на окружающих».

Богатые не понимают, как живут остальные

Интуитивно мы все это понимаем. Людям с более низким статусом, которые не могут легко нанять помощников для решения своих проблем, возможно, приходится полагаться на соседей или родственников в таких вещах, как поездка на работу или уход за детьми. Они вынуждены развивать социальные навыки, чтобы добиться расположения других.

С другой стороны, влиятельные люди считают себя менее зависимыми от других. И зачастую они не слишком хорошо относятся к окружающим, так как те не нужны им для доступа к важным ресурсам. Кроме того, они обычно заняты, и у них нет времени, чтобы обращать внимание на социальные сигналы от менее влиятельных окружающих людей.

Проблема в том, что когда люди приобретают силу и статус, они буквально теряют связь с реальностью. Они нарушают социальные нормы, даже не подозревая об этом. Они часто портят отношения и невольно наживают себе врагов. И их падение, если случается, часто происходит из-за прежнего властного поведения.

Есть во всем этом и хорошая новость. Хотя ученые и обнаружили, что власть уменьшает все виды сочувствия, влиятельных людей можно научить эмпатии. Один из подходов, как это ни парадоксально, состоит в том, чтобы безучастные начальники узнали про еще более влиятельного лидера.

Краус провел еще один эксперимент, попросив участников идентифицировать эмоции по разным изображениям. При этом он добавил интересный поворот: некоторым он добавил дополнительное задание. Он продемонстрировал им картинку лестницы с 10 ступенями, «показывающей, какое положение занимают люди в Соединенных Штатах». Затем он попросил участников сравнить себя «с людьми, находящимися на самом низу [вершине] лестницы. Это люди, которые находятся в худшем [лучшем] положении — те, у кого меньше [больше] всего денег, которые наименее [наиболее] образованны, чей труд меньше [больше] всего уважают».

«В частности, мы хотим, чтобы вы задумались о том, чем вы отличаетесь от этих людей с точки зрения дохода, образования и профессионального статуса. Где бы вы поместили себя на этой лестнице по сравнению с людьми на самом верху?»

Краус заставлял людей сравнить себя с самыми богатыми и могущественными американцами, тем самым уменьшив их собственное чувство значимости. Когда их попросили определить эмоции других людей, просмотрев 36 наборов выразительных глаз, представители привилегированного класса, оценивавшие себя при помощи лестницы, справились с заданием значительно лучше, чем те, кто себя с другими не сопоставлял. К ним вернулось чувство меры, и они стали более внимательными к согражданам.

Вот почему огромную пользу приносит чтение автобиографий. Вы не только узнаете, через что прошел человек, но и чаще всего получаете знания о том, как действовать в конкретных обстоятельствах и справляться с трудными этапами жизни. Но великие личности, о которых мы читаем, — это не просто виртуальные наставники или образцы для подражания, которые расширяют наш кругозор. Просто наблюдая, как другие люди достигли больше нас, мы начинаем более внимательно слушать и считывать свое окружение. Чувство меры смиряет нас. Мы становимся более внимательными к другим людям. Словом, мы учимся слышать.

Источник