Око Саурона: какова цена вирусного контента

Кэтрин Алехандра Кросс, кандидат информационных наук в iSchool Вашингтонского университета, занимается изучением проблемы преследования в интернете. В статье «Виральность! Когда она полезна?» она объяснила, почему вирусность — неоднозначное явление современного интернета, — заводит нас в тупик.

Виральность всегда была главной отличительной чертой Twitter. Определение «вирусный» (когда речь идет о контенте, а не о пандемии) является  преимуществом — например, для социальных движений. Это то, что делает сети глобальными, автоматизированными. То, что позволяет идеям достичь миллионов людей во всем мире. В противном случае они бы, возможно, никогда вас не услышали. Вирусность — это мощная сила. Если, конечно, вы сможете воспользоваться ее преимуществами.

Виральность дает пользователю возможность стать частью сообщества, обсуждать различные дисциплины и области знаний с равными себе. Прикоснуться к обсуждению дорогостоящих научных конференций — бесценно! Помимо этого, Twitter — яркий пример демократичности. У любого человека есть шанс получить известность или привлечь внимание к важной проблеме. Для этого не нужно обладать влиянием или богатством. Между вами и Бараком Обамой на платформе нет дистанции. Если ваши слова хороши, забавны, трогательны или иным образом убедительны, вы тоже можете стать вирусной знаменитостью.

Однако, виральность, величайшая сила Twitter, является и самой главной его слабостью. Она дает возможность известным людям выкрикивать свои предрассудки. А активистам она дает оружие, которое они могут безжалостно использовать друг против друга, что, по словам Кэтрин Кросс, они и делают при любой удобной возможности. Любая попытка представить Twitter как нечто преимущественно чистое, запятнанное лишь случайными ошибками, намеренно игнорирует мрачные причины, по которым платформу часто именуют «сайтом Ада».

Под виральностью кроется та ужасная форма известности, которая демократизирована до опустошения. Известность, которая подразумевает под собой все «прелести» вторжения в частную жизнь, раньше была уделом немногих. Теперь это может случиться с любым. Эта слава может загнать нас в туннель, где мы разобьемся и сгорим. И денежное вознаграждение за эту славу не гарантировано.

Яркий пример — ужасная история о «соседке с чили». Одна пользовательница Twitter, заметив, что группа молодых студентов по соседству каждый вечер заказывала еду на вынос, приготовила для них кастрюльку чили. Несмотря на широкую поддержку, активисты быстро пришли в негодование, обвинив ее в «эйблизме», «бесцеремонном вторжении», «комплексе белого спасителя» и множестве других грехов. После того, как критики написали пост с восторженными угрозами зажарить ее мини-пига, женщина удалила свой аккаунт.

Но на этом история не закончилась, поскольку одно из крупнейших издательств использовало ее для того, чтобы осветить тему этикета дарения еды соседям. Вирусная активность привела к тому, что маленький акт доброты подвергся психоанализу и разбору на страницах известной газеты. На данный момент к статье оставлено 1455 комментариев.

Люди, к которым внезапно пришла популярность благодаря действию алгоритмов и виральности Twitter, ни в чем не виноваты. Они могли совершить всего лишь небольшую оплошность. Оказаться не в том месте и не в то время. И вот к ним прикованы взгляды миллионов других пользователей. При этом, как отмечает Кэтрин Кросс, известность, как хорошая так и плохая, не дает возможности понять, что будет дальше. Именно поэтому протесты, которые были организованы при помощи Twitter, часто срывались. Платформа безусловно приносит пользу в объединении людей, но с какими целями они объединяются?

Паноптическое сознание, создаваемое виральностью, — это Око Саурона, безглазый и неусыпный взгляд, который будет преследовать вас до края земли. Эта мощная сила может стать освобождающей, но гораздо чаще пользователи не могут отвести взгляд от небольших, но запоминающихся оплошностей. Личные споры платформа превращает в гиперполитизированную агрессию, причем участвуют в этом массы, и гнев, который обрушивается на людей, — это гнев толпы.

Автор статьи сравнивает платформу с культурным ядерным реактором: действительно, благодаря Twitter произошло множество удивительных и мощных творческих явлений. И попытки отделить «плохую» виральность от «хорошей» предпринимались неоднократно. Однако, по словам Кэтрин Кросс, они были «фальшивыми», поскольку невозможно прогнозировать, как явление скажется на судьбе человека, которому «повезло» стать знаменитостью. Стать вирусным все равно что нарисовать гигантскую мишень на спине.

Последние попытки Илона Маска изменить ситуацию в Twitter Кросс оценивает пессимистично. Модерация платформы при помощи ИИ и теневой бан оскорбительных комментариев — всего лишь попытка ослепить пользователей блеском современных технологий и отвлечь их внимание от снятия ограничений, наложенных ранее на некоторых известных агрессоров платформы.

Действия Маска просто позволят использовать возможности Twitter в полной мере. Мы вернемся к тому, чего никогда не покидали.

Виральность привлекает внимание к фиксированной точке. Она не способствует конструктивному спору, ни одному из обсуждений демократического процесса, который мог бы указать путь вперед. По словам автора, то, что в Twitter называют «дискуссией», на самом деле является просто серией водоворотов, по спирали спускающихся к объектам дурной славы; занятие это изнурительное, утомительное и бесконечное. Поэтому утверждение, что Twitter может стать платформой, которая поддерживает различные движения — это не более, чем иллюзия. Виральность всегда сосредоточена на отдельном конкретном человеке, к добру, или чаще, к худу. При этом, благодаря тому, что многие активисты увлечены бесконечной борьбой и дискуссиями онлайн, множество невинных людей, которым эта вирусность должна была придать силы, были потеряны.

Мы заплатили высокую цену за то скудное добро, которое Twitter привнес в нашу жизнь. Временами это добро было незаменимым, но мы не приблизились к тому, чтобы понять, как избежать зла, с которым он так неразрывно связан.

Источник