Исследование: могут ли одни люди видеть цвет иначе, чем другие?

Красный, который вижу я, такой же, как красный, каким его видите вы?

На первый взгляд вопрос кажется нелепым. Цвет — это неотъемлемая часть визуального восприятия, такая же фундаментальная, как гравитация. Так как же одни люди могут видеть цвет иначе, чем другие?

Чтобы ответить на этот, казалось бы, глупый вопрос, можно показывать на разные объекты и спрашивать: «Какого цвета?» И консенсус решит проблему.

Но можно обнаружить и тревожную вариабельность. Коврик, который одни люди называют зеленым, другим кажется синим. Или платье на фото одни видят сине-черным, а другие — бело-золотым.

Вы столкнулись с обескураживающей возможностью. Даже если мы договорились о том, как называть цвета, ваше восприятие красного цвета отличается от моего и — барабанная дробь — может соответствовать тому, что я считаю зеленым. Как это понять?

Нейробиологи, в том числе и мы, решают эту извечную загадку и начинают находить ответы на вопросы. Как минимум одна тайна становится очевидной — причина того, почему индивидуальные различия цветов настолько сбивают с толку.

Цвета добавляют смысл тому, что вы видите

Ученые часто объясняют, зачем людям цветовое зрение, холодными, аналитическими терминами: цвет предназначен для распознавания объектов. И это, безусловно, правда, но дело не только в этом.

Цветовая статистика объектов не произвольна. Люди выбирают предметы для обозначения («шар», «яблоко», «тигр») не просто так: чаще всего это бывают теплые оттенки (оранжевый, желтый, красный) и реже — холодные (синий, зеленый). Это относится даже к искусственным объектам, которые могут быть любого цвета.

Эти наблюдения показывают, что мозг может использовать цвет для распознавания объектов, и объясняют универсальные модели цветового обозначения в разных языках.

Но распознавание объектов — не единственная и, возможно, даже не основная задача цветового зрения. Нейробиологи Марьям Хасанташ и Роза Лафер-Соуза недавно провели исследование, в котором показывали участникам реальные предметы, освещенные натриевыми лампами низкого давления — энергоэффективным желтым светом, который встречается на парковках.

Желтый свет мешает сетчатке глаза правильно кодировать цвет. Исследователи предположили, что если временно отключить эту способность у добровольцев, нарушение может подсказать, какова реальная функция цветовой информации.

Добровольцы все равно смогли распознать, например, клубнику и апельсины, залитые жутким желтым светом, а значит, цвет не имеет решающего значения для распознавания объектов. Но фрукты при этом выглядели неаппетитно.

Добровольцы также смогли распознать лица — но они казались зелеными и больными. Исследователи считают, что причина в нарушении ожиданий относительно нормального цвета лица. Зеленый цвет — это своего рода сигнал ошибки, говорящий о том, что что-то не так. Этот феномен служит примером того, как знания могут повлиять на восприятие. Иногда то, что вы знаете или думаете, что знаете, влияет на то, что вы видите.

Это исследование основывается на идее, что цвет не так важен для того, чтобы понять, что вы видите. Скорее он нужен, чтобы подсказать более вероятное значение. Цвет говорит не о виде фрукта, а скорее о том, вкусен ли он. А в случае с лицом цвет — это буквально жизненно важный признак, который помогает идентифицировать такие эмоции, как гнев и смущение, а также и болезнь, как знает любой родитель.

Возможно, цвет важен именно для того, чтобы рассказать о смысловом содержании, особенно при социальных взаимодействиях. Вот почему различия в цветовом восприятии между людьми так сбивают с толку.

Поиск объективных, измеримых цветов

Другая причина беспокойства по поводу вариабельности восприятия связана с тем, что мы не можем с легкостью измерить цвет.

Объективные метрики помогают справиться с субъективностью. Например, разногласия по поводу видимого размера предмета можно разрешить, измерив его линейкой.

С цветом же мы можем измерить пропорции разных длин волн на радуге. Но эти «спектральные распределения мощности» сами по себе не говорят о цвете, даже если и служат его физической основой. Имеющееся распределение может давать разные цвета, в зависимости от контекста, предположений о материалах и освещения, что доказало известное сине-черное платье.

Возможно, цвет — это «психобиологическое» свойство, возникающее в результате реакции мозга на свет. Если это так, то можно ли найти объективную основу для определения цвета не в физике, а в реакции человеческого мозга?

Для вычисления цвета задействуется обширная сеть цепочек в коре головного мозга, которые интерпретируют сигналы сетчатки, принимая во внимание контекст и ожидания. Можно ли измерить цвет стимула, отслеживая активность мозга?

Реакция вашего мозга на красный цвет похожа на мою

Наша группа использовала магнитоэнцефалографию — сокращенно МЭГ — для наблюдения за крошечными магнитными полями, появляющимися, когда нервные клетки начинают взаимодействовать. Мы смогли классифицировать реакцию на различные цвета с помощью машинного обучения, а затем по активности мозга декодировать цвета, которые видели участники.

Итак, можно определять цвет, измеряя то, что происходит в мозге. Наши результаты показывают, что каждый цвет связан с определенной моделью мозговой активности.

Но одинаковы ли модели реакции мозга у разных людей? На этот вопрос сложно ответить, потому что нужен способ идеально сопоставить анатомию одного мозга с другим, а это действительно сложно. Пока мы можем обойти техническую проблему, задав соответствующий вопрос. Похожи ли мои отношения между красным и оранжевым на ваши?

Эксперимент с МЭГ показал, что два цвета, которые более схожи с точки зрения восприятия, судя по тому, как люди их называют, вызывают более похожие модели активности мозга. Таким образом, мозг будет реагировать на цвет примерно одинаково, когда вы смотрите на что-то светло-зеленое и на что-то темно-зеленое, но совершенно по-разному в случае с желтым и коричневым. Более того, эти отношения сходства сохраняются среди разных людей.

Физиологические измерения вряд ли когда-либо решат метафизические вопросы, такие как «что такое красный цвет?» Но результаты МЭГ, тем не менее, дают некоторую уверенность, что цвет — это факт, с которым мы можем согласиться.

Источник