Марк Мэнсон: Как побороть в себе нигилиста

Если бы я работал в Starbucks, вместо имен людей на стакане с кофе я написал бы следующее:

«Однажды ты и все, кого ты любишь, умрут. И мало что из того, что ты говоришь или делаешь, будет иметь какое-либо значение для кого-то, кроме небольшой группы людей — и то недолго. Это Неудобная Правда жизни. И все, что ты думаешь или делаешь, — это упорная попытка избежать этой правды. Мы — космическая пылинка, прилипшая на крошечную синюю крупинку. Мы воображаем собственную важность. Мы придумываем цель — мы ничто.

Наслаждайся своим чертовым кофе».

Конечно, мне пришлось бы написать это очень маленькими буквами. И чтобы написать всю фразу, мне потребовалось бы достаточно много времени, а значит, очередь из утренних клиентов растянется за дверь. Не совсем звездный сервис, ага. Это, вероятно, одна из причин, почему я там не работаю.

А если серьезно, как вы можете с чистой совестью пожелать кому-либо «хорошего дня», зная, что все его мысли и мотивы основаны на бесконечной необходимости избегать присущей человеку бессмысленности существования?

Потому что в бесконечном пространстве/времени Вселенной не важно, хорошо ли прошла операция по замене тазобедренного сустава вашей матери, ходят ли ваши дети в университет и считает ли ваш босс, что вы создали сносную электронную таблицу. Неважно, победят ли демократы или республиканцы на президентских выборах. Неважно, поймают ли знаменитость за употреблением кокаина во время яростной мастурбации в туалете аэропорта (еще раз). Неважно, горят ли леса, тает ли лед, поднимаются ли воды, бурлит ли воздух или то, что мы все испаримся перед лицом превосходящей инопланетной расы.

Но вас это волнует.

Вас волнует, и вы отчаянно убеждаете себя: раз вам это небезразлично, то это имеет какой-то важный космический смысл.

Вы волнуетесь, потому что в глубине души вам нужно ощущать это чувство важности, чтобы избежать Неудобной Правды, избежать непостижимости своего существования, чтобы не быть раздавленными весом вашей собственной материальной незначительности. И вы — как и я, как и все, — затем проецируете это воображаемое чувство важности на мир вокруг вас, потому что это дает вам надежду.

Слишком рано для такого разговора? Вот, выпейте еще кофе. Я даже сделал смешное улыбающееся лицо молоком. Разве оно не миленькое? Я подожду, пока вы выложите его в Instagram.

Итак, о чем это мы? Ах, да! Непостижимость вашего существования — верно. Теперь вы можете подумать: «Ну, Марк, я считаю, что мы все здесь по какой-то причине, и это не случайно, и каждый имеет значение, потому что все наши действия влияют на кого-то, и даже если мы можем помочь одному человеку, оно все равно того стоит, верно?

Ах, ну разве вы не милашка!

Видите, это говорит ваша надежда. Это история, которую создает ваш разум, чтобы был смысл просыпаться по утрам: что-то должно иметь значение, потому что без чего-то значащего нет причин дальше жить. И какая-то форма простого альтруизма или уменьшения страданий — это вечная уловка нашего разума, заставляющая нас чувствовать, что стоит что-то делать.

Наша психика нуждается в надежде на выживание так же, как рыба — в воде. Надежда — это топливо для нашего умственного двигателя. Это масло на нашем печенье. Это много по-настоящему глупых метафор. Без надежды весь ваш умственный аппарат заглохнет или умрет с голоду. Если мы не будем верить, что будущее лучше настоящего, что наша жизнь улучшится, мы умрем духовно. В конце концов, если нет надежды на лучшее, то зачем жить — зачем что-то делать?

Но вот кое-что многие люди не понимают: противоположность счастья — это не гнев и не грусть. Если вы злитесь или грустите, это значит, что вас все равно что-то заботит. Это означает, что что-то все еще имеет значение. Это означает, что у вас все еще есть надежда.

Нет, противоположность счастья — это безнадежность, бесконечный серый горизонт смирения и безразличия. Это вера в то, что все вокруг — херня, так зачем вообще что-то делать?

Безнадежность — это холодный и мрачный нигилизм, ощущение, что во всем этом нет никакого смысла, так что, блин, почему бы не пройтись по лезвию, не переспать с женой босса и не расстрелять школу? Это Неудобная Правда, молчаливое осознание того, что перед бесконечностью все, что может нас заботить, стремится к нулю.

Безнадежность — это корень беспокойства, психических заболеваний и депрессии. Это источник всех страданий и причина всех зависимостей. Это не преувеличение. Хроническое беспокойство — это кризис надежды. Это страх неудачного будущего. Депрессия — это кризис надежды. Это вера в бессмысленность будущего. Заблуждение, зависимость, одержимость — все это отчаянные и навязчивые попытки разума создать надежду при помощи невротического тика или одержимого желания одновременно.

Избежание безнадежности — то есть формирование надежды, — становится основным проектом нашего разума. Весь смысл, все, что мы понимаем о себе и о мире, создается с целью сохранить надежду. Поэтому надежда — единственное, ради чего любой из нас охотно умирает. Надежда — это то, что мы считаем более значимым, чем мы сами. Без нее мы считаем себя ничем.

Когда я учился в колледже, умер мой дедушка. За несколько лет у меня появилось сильное чувство, что я должен жить так, чтобы он гордился мной. На каком-то глубинном уровне это казалось разумным и очевидным, но это не так. На самом деле это не имело никакого логического смысла. Мы не были близки с дедушкой. Мы никогда не разговаривали по телефону. Мы не переписывались. Я даже не видел его ни разу за последние пять или около того лет, пока он был жив.

Не говоря уже о том, что он был мертв. Как могло мое стремление «жить, чтобы заставить его гордиться» повлиять на что-либо?

Его смерть заставила меня смириться с этой Неудобной Правдой. Итак, мой разум взялся за работу, пытаясь найти надежду в этой ситуации, чтобы поддержать меня, чтобы сдержать нигилизм в рамках. Мой разум решил, что поскольку дедушка был теперь лишен способности надеяться и стремиться в своей собственной жизни, то я буду надеяться и стремиться в его честь. Это был маленький кусочек веры моего разума, моя личная мини-религия цели.

И это сработало! На короткое время его смерть вселила банальные и пустые переживания, имеющие смысл и значение. И этот смысл дал мне надежду. Вы, вероятно, чувствовали нечто подобное после смерти кого-то из близких. Это общее чувство. Вы говорите себе, что будете жить так, чтобы ваш любимый человек гордился. Вы говорите, что проживете свою жизнь в его честь. Вы говорите себе, что это важно и хорошо.

И эта «хорошесть» — то, что поддерживает нас в моменты экзистенциального ужаса. Я гулял, представляя, что дедушка наблюдает за мной, как этакий любопытный призрак, постоянно заглядывая через плечо. Этот человек, которого я едва знал, когда он был жив, теперь почему-то был чрезвычайно обеспокоен тем, как я сдал экзамен по высшей математике. Это было совершенно иррационально.

Наша психика создает такие маленькие повествования, когда сталкивается с несчастьем. Эти истории мы придумываем для себя. И нам нужно постоянно поддерживать эти истории надежды, даже если они становятся неразумными или разрушительными, поскольку это единственная стабилизирующая сила, защищающая наш разум от Неудобной Правды.

Эти рассказы о надежде дают нам смысл жизни. Они подразумевают не только то, что в будущем есть что-то лучшее, но и то, что на самом деле можно взяться и достичь этого. Когда люди твердят о том, что им нужно найти «цель жизни», они на самом деле не понимают, что имеет значение, на что стоит потратить свое ограниченное время здесь, на земле, — словом, на что надеяться. Они изо всех сил пытаются понять, какими должны быть их жизни до и после.

Это сложная часть: найти это «до и после» для себя. Это сложно, потому что невозможно узнать наверняка, правильно ли вы поняли. Вот почему многие люди ударяются в религию, потому что религии признают это состояние незнания и требуют верить, встретившись с ним. Вероятно, это также частично объясняет, почему религиозные люди гораздо меньше страдают от депрессии и совершают самоубийства, чем нерелигиозные люди: исповедуемая вера защищает их от Неудобной Правды.

Но ваши надежды не обязательно должны быть религиозными. Они могут быть какими угодно. Эта книга — мой маленький источник надежды. Она дает мне цель, она дает мне смысл. И повествование, которое я построил вокруг этой надежды, состоит в моей вере, что эта книга может помочь некоторым людям, что она может сделать мою жизнь и мир немного лучше.

Знаю ли я это наверняка? Нет. Но это моя маленькая история до и после, и я придерживаюсь ее. Благодаря ей я просыпаюсь по утрам и восхищаюсь своей жизнью. И это не просто неплохая вещь, она — единственная.

Для некоторых людей история до/после — хорошо воспитать детей. Для других — сохранить окружающую среду. Для третьих — заработать кучу денег и купить помпезную тачку. А для кого-то — просто попытаться улучшить свой свинг в гольфе.

Независимо от того, осознаем мы это или нет, такие истории есть у каждого. Неважно, нашли ли вы надежду с помощью религии или основанной на фактах теории, интуиции или аргументированного довода — результат один и тот же: у вас есть убеждение, что (а) существует потенциал для роста, улучшения или спасения в будущем, и (б) есть способы, при помощи которых этого можно достичь. Вот и все. День за днем, год за годом наша жизнь состоит из бесконечного повторения этих историй надежды. Это психологическая морковь, висящая на конце палки.

Если все это звучит нигилистично, пожалуйста, не поймите неправильно. Эта книга не выступает в пользу нигилизма. Она против нигилизма — как нигилизма внутри нас, так и растущего чувства нигилизма, которое, похоже, появляется в современном мире. А чтобы успешно спорить с нигилизмом, нужно начать с него. Нужно начать с Неудобной Правды. И от нее нужно медленно строить убедительные аргументы в пользу надежды. И не просто надежды, а устойчивой, доброжелательной формы надежды. Надежды, которая может объединить, а не разлучить нас. Надежды крепкой и мощной, но все же основанной на разуме и реальности. Надежды, которая может довести нас до конца наших дней с чувством благодарности и удовлетворения.

Это нелегко сделать (очевидно). И в XXI веке это, возможно, сложнее, чем когда бы то ни было. Современный мир охватывают нигилизм и сопровождающее его чистое потакание желаниям. Это сила ради силы. Успех ради успеха. Удовольствие ради удовольствия. Нигилизм не признает более широкого «почему?». Он не придерживается великой истины или причины. Это просто «Потому что от этого хорошо». И из-за этого, как мы увидим, все кажется таким скверным.

Источник