Фундаментальное противоречие: свобода слова на службе несвободы

Свобода слова неотделима от демократического устройства общества, но в условиях мира постправды и цифровых медиа возможность говорить всем и всё что угодно, кажется, превращается из его столпов чуть ли не в главную угрозу. Как с этим справиться и можно ли справиться вообще? Или суждено, начав с дезинформации и популизма, закончить чем-то совсем недемократическим? Об этом в рассуждает журналист Шон Иллинг, написавший в соавторстве с профессором Заком Гершбергом книгу «Парадокс демократии».

Современное медиа-многоголосье, вызванное цифровыми технологиями, которые дали массе людей и движений платформу и возможность говорить, причем говорить что угодно, выглядит уникальным и крайне опасным вызовом для демократической культуры. Однако, по мнению Иллинга, этот вызов совершенно не нов, потому что он отражает фундаментальное противоречие, лежащее в основе демократии: «сама свобода, от которой она зависит, – свобода выражения мнений – может быть использована для ее подрыва изнутри».

Естественно, возникает вопрос, если свобода слова способна подорвать демократию, не стоит ли эту свободу ограничить. Эта проблема обнаружилась еще во времена Древней Греции, где право каждого участвовать в публичных дебатах (исегория) находилось в конфликте с правом говорить без ограничений (парресия). «В этом и есть главная линия напряжения демократии, – утверждает Иллинг. – Когда вы позволяете кому-то говорить, вы не знаете, что будет сказано. Вы не знаете, кого, как и в чем убедят, и каковы будут последствия всего этого».

Делая ретроспективный обзор более ранних демократических культур, автор отмечает, что каждый раз это противоречие обнаруживалось в периоды существенных изменений в медиа-среде. В античном мире свобода слова и риторика, ставшие основой для развития демократии, породили софистику и угождающих толпе демагогов. Книгопечатанье, ставшее отправной точкой для Просвещения и революций Нового времени, проложило путь и большим религиозным конфликтам. Появление телеграфа и дешевых газет способствовало не только распространению либерально-демократических, но и националистских взглядов, подготовивших почву для фашизма. А его распространение в свою очередь было бы невозможно без современных ему радио и кино. Пришедшее на смену им телевидение тоже полностью поменяло политическую культуру. «Новые медиа-технологии могут быть использованы для хороших или плохих целей, и в этом нет никаких гарантий. Но когда эти большие революции в коммуникациях происходят, они раз за разом переворачивают и подрывают демократические культуры».

Нынешнее развитие цифровых медиа, угрожающее в очередной раз проложить дорогу чему-то совершенно недемократическому, по мнению автора, угрожает не демократии вообще, а ее либеральному варианту, сложившемуся за последнее столетие и ставшему привычным. Однако, как утверждает Иллинг, демократия и либерализм – это разные вещи, хотя и часто смешиваемые. Под демократией понимается «культура открытого общения», поэтому «в значительной степени свобода слова и ее последствия». А под либерализмом – «защита прав меньшинств, верховенство закона, способ мирной передачи власти, институты и культурные нормы, поддерживающие всё это».

Проблема заключается в том, что эту разницу зачастую не видят. «Многие из нас хотят, чтобы демократия была битвой идей и политики, основанных на фактах, – говорит Иллинг. – Но я вижу демократию как соревнование стилей общения, где разрешено процветать любому виду красноречия, копеечного артистизма и демагогии. Что означает борьбу не только между аргументами, но и типами риторики, способами мышления. И это всегда, осознаем мы это или нет, борьба за власть».

В результате приверженцы либеральной демократии продолжают верить, что она должна осуществляться «определенным образом и в соответствии с определенными правилами», а их оппоненты «просто идут за властью», не ограничиваясь никакими либеральными нормами и цинично используя все возможности, которые предоставляют современные медиа и политическая система.

И в этой связи стоит констатировать, что с приходом цифровых медиа эпоха либеральной демократии, когда «система средств массовой информации управляла дискурсом, основанным на нормах», закончилась. При этом автор не утверждает, что закончилась сама либеральная демократия, но именно эпоха общего публичного дискурса, когда государство и элиты могли диктовать обществу нарративы о нем самом. Нынешнее информационное пространство позволяет каждому выбрать «предпочитаемую версию реальности». И трудно что-либо сделать с тем, когда оппоненты находятся в противоположных эпистемологических системах, а определенные виды СМИ склонны формировать определенную политическую и социальную среду.

И хотя проблема очередного подрыва демократии ее собственными средствами выглядит в чем-то нерешаемой, Иллинг считает, что есть несколько вещей, которые способны укрепить современную демократическую культуру.

Во-первых, медиаграмотность, которая должна преподаваться уже в школе. Обучать следует коммуникационным технологиям и риторическим приемам, чтобы у людей был «некоторый шанс распознать, когда и как ими манипулируют».

Во-вторых, «активное гражданство». Иллинг полагает, что люди сегодня чувствуют себя отчужденными от политики «зрителями собственной демократии», становящейся в таком случае бессмысленной: «только благодаря реальному участию, реальному обсуждению и коллективным действиям мы становимся членами демократического сообщества».

В-третьих, развитие местных медиа и, соответственно, местной политики. Именно локальные СМИ «всегда были важнейшими катализаторами социальных связей, составляющих основу демократии», и в данной ситуации могли бы быть неким противовесом фрагментарному и поляризующему влиянию федеральных медиа.

Демократия требует от общества и политиков этических обязательств, в основе которых должны лежать такие ценности, как терпимость, уважение прав меньшинств, уважение к верховенству закона, любовь к правде и справедливости. При этом самой демократии как явлению эти ценности не присущи, поэтому благодаря демократии могут мобилизоваться и их противники. И эта борьба за власть неизбежна, но есть много примеров тому, что она хоть и тяжела, но небезнадежна.

Источник