Спокойствие и эмпатия: как общаться со сторонниками теорий заговора

За последние несколько лет возникло множество теорий заговора. От их сторонников легко отмахнуться, но это непродуктивный способ решения проблемы. Поэтому исследователи изучают, почему люди попадают в такие системы убеждений даже в ущерб личным отношениям.

Почему люди верят в теории заговора?

Есть ряд причин, по которым теории заговора, часто связанные с неудовлетворенными психологическими потребностями, становятся привлекательными.

«Первая из таких потребностей — эпистемическая, связанная с необходимостью знать правду, иметь ясность и определенность, — объясняет профессор социальной психологии Кентского университета Карен М. Дуглас. — Другие потребности — экзистенциальные — связаны с необходимостью чувствовать себя в безопасности и контролировать то, что происходит вокруг нас. Есть еще социальные причины, которые связаны с необходимостью поддерживать самооценку и отношение к группам, к которым мы принадлежим».

Так, например, если кто-то испытывает тревогу из-за пандемии и не чувствует контроля над ситуацией, его могут привлечь теории, утверждающие, что пандемия — это ложь. Тем самым его экзистенциальные потребности оказываются удовлетворены. Если человек болезненно переживает какую-то конкретную политическую ситуацию, он начинает искать четкие решения для вопросов, на которые нет ответа, удовлетворяя свои эпистемологические потребности.

Существует также множество факторов риска, связанных с конспирологическим мышлением: теории заговора могут подпитываться, например, желанием почувствовать себя особенным или политической апатией. Чаще верят в теории заговора люди с более низким уровнем критического мышления, объясняет заведующий кафедрой когнитивной психологии Бристольского университета Стефан Левандовский, соавтор недавно вышедшего «Справочника по теории заговора».

Подобные теории поддерживают «обычно люди, которые считают, что интуиция помогает понять правду лучше, чем данные — люди, которые думают, что их внутреннее чутье подсказывает им, во что верить, и которые не нуждаются в доказательствах для принятия решения», говорит он. «В них нет здорового скептицизма».

Особенная черта теорий заговора заключается в том, что невозможно использовать доказательства для их опровержения, и это одна из причин, по которым им так трудно противостоять. «Отсутствие каких-либо доказательств считается доказательством теории, — объясняет Левандовский. — Приведу один пример: в прошлом году кто-то заявил на YouTube, что Энтони Фаучи лично направлял деньги в лабораторию в Ухане. А на слова интервьюера, что никаких доказательств этого нет, было сказано: «Никаких доказательств нет потому, что они так хорошо их скрывают».

Как разговаривать с человеком, который верит в теории заговора

В идеальном мире мы, прежде всего, предотвратили бы укоренение теорий заговора. Как отмечают Дуглас и ее коллега Дэниел Джолли в своем исследовании движения против вакцинации, «прививка» может предотвратить влияние теорий заговора с самого начала.

Оказалось, если до появления теории человеку представить аргументы против заговора, то стремление вакцинировать ребенка усиливается. Но как только заговор появляется, ситуацию становится гораздо труднее исправить, даже при помощи фактов и логичных аргументов.

Таким образом, разговор с человеком до того, как он погрузится в мир теорий заговора, мог бы предотвратить это в целом. Как писал Дэвид Робсон в The Psychologist в прошлом году, важно не только рассказать новую информацию, но и побудить людей мыслить критически, вооружить их методами защиты от дезинформации. (Игра Bad News, разработанная исследователями Кембриджского университета, служит одним из примеров влияния на критическое мышление.)

Однако развеять теорию заговора, когда она уже укоренилась, — непростая задача. «Когда люди во что-то сильно верят, трудно изменить их мнение, — говорит Дуглас. — Человек умело отбирает и интерпретирует информацию, которая, подтверждает то, во что он уже верит, и отвергает или неверно интерпретирует данные, которые противоречат этим убеждениям».

Но, как пишет академик Джован Байфорд в The Conversation, «в основе теорий заговора лежат чувства негодования, возмущения и разочарования по поводу того, что происходит в мире». Поэтому важно понимать эмоции, которые стоят за чьими-то ложными убеждениями, и стараться проникнуться ими.

Одно исследование, опубликованное в Personality and Individual Differences, показало, что люди, верящие в теории заговора вокруг Covid-19, чаще испытывают беспокойство, а по данным другого исследования, многие участники теорий заговора ощущают, что мало контролируют свою жизнь или политические ситуации, в которые оказываются вовлечены.

Дуглас отмечает, что люди, верящие в заговоры, могут чувствовать себя «сбитыми с толку, обеспокоенными и отчужденными». Поэтому непродуктивно вести себя по отношению к ним враждебно или высмеивать. «Это может еще больше оттолкнуть их и подтолкнуть к теориям заговора, — говорит она. — Важно сохранять спокойствие и слушать». «Все дело в эмпатии», — соглашается Левандовский. — Высмеивание людей не помогает — и есть основания полагать, что не следует этого делать».

Любой человек, который когда-либо переживал напряженный семейный разговор о политике, подтвердит, что трудно не ответить агрессивно, если вы в корне не согласны с тем, как видит мир собеседник. Но исследование Гарвардской школы бизнеса, опубликованное в Organizational Behavior and Human Decision Processes, предполагает, что с этим помогает восприимчивость.

Команда, возглавляемая Майком Йомансом, утверждает, что «разговорная восприимчивость» служит ключом к деэскалации конфликта: если в разговоре вы показываете, что готовы воспринимать взгляды и убеждения другого человека, то он с большей вероятностью прислушается к вашим.

Простые фразы, такие как «Я понимаю, что…» или «То, что вы говорите,…» могут преодолеть разрыв между вами и собеседником, который придерживается совершенно иных взглядов — и даже если он не отвергнет заговорщические убеждения, этот подход сохранит ваши отношения дружескими и не враждебными.

Сила и цель

Как указывает Левандовский, расширение возможностей людей также помогает в борьбе с заговорщическим мышлением. Как мы видим, вера в теории заговора тесно связана с чувством бессилия — из этого следует, что появление чувства контроля предотвращает погружение в заговор.

На личном уровне это можно сделать, поощряя аналитическое мышление собеседника и напоминая ему о временах, когда все было под контролем. В одном исследовании, например, участников разделили на две группы: одну попросили вспомнить ситуации, которые они контролировали, а другую — ситуации, находившиеся вне их контроля. В результате, первая группа оказалась менее подвержена влиянию теорий заговора, чем вторая. Такие подходы помогут вам достучаться до близкого человека.

«Единственное, что можно сделать, — это восстановить чувство контроля, — говорит Левандовский. — Одна из причин, по которой люди становятся сторонниками теории заговора, заключается в ощущении потери контроля и в страхе — это одна из причин, почему пандемия провоцирует такое мышление, потому что люди потеряли контроль над своей жизнью».

«Так что это один из косвенных способов влияния — не пытайтесь отговорить кого-то от теорий заговора, но дайте ему почувствовать себя ответственным за свою жизнь. И постепенно люди откажутся от этих теорий, потому что они им больше не нужны».

Это не означает, что человека всегда можно переубедить. «Особо убежденные, которые реально увязли в этом… до них чрезвычайно трудно достучаться», — говорит Левандовский. При этом важно защищать собственное благополучие во время разговоров, которые могут расстраивать. Но сочувственное и спокойное отношение к сторонникам теории заговора может стать первым шагом к продуктивному разговору.

Источник