Забудьте свои мечты. И задумайтесь, чего на самом деле хотите

Аркадий Панц — психотерапевт с тридцатилетним опытом, много лет посвятил сближению психоанализа и повседневной жизни. Издательство МИФ готовит к печати его книгу «Беседы о счастье», ставшую бестселлером по популярной психологии. «Идеономика» выбрала отрывок, в котором Аркадий Панц рассказывает о том, почему некоторые заветные детские мечты опасны, и как не попасть в их ловушку.

Классическая ситуация. Приходит ко мне на прием мужчина лет сорока, назовем его Роландом, хмурый и подавленный. Я спрашиваю: «Что у вас случилось?» И он унылым голосом отвечает: «Да вот мечту свою давнишнюю осуществил…» И вздыхает нерадостно. И начинает рассказывать.

Была у него светлая и прекрасная мечта родом из детства — побывать во Франции. И пожить там. Он лелеял ее долго-долго и настолько с нею сроднился, что она превратилась в часть его личности. Он окончил университет, женился, занялся карьерой. Ехать в Париж наскоком, на два дня, ему не хотелось. Он мечтал зачерпнуть радость полной ложкой — чтобы жить на Монмартре неделями, ходить по джаз-клубам и вино пить на обед и на ужин. И наконец в сорок лет у него появилась возможность эту давнюю мечту реализовать. Жена ему любящая попалась и не возражала: раз мечта, то пусть так и будет. Он снял через знакомых квартирку и полетел в Париж, свободный как птица, весь в предвкушении: «Увидеть Париж и умереть». Прилетел. Увидел — и от восторга не умер: город как город, ничего в нем особенного нет, шумно, грязно, туристов много. Обслуживание в ресторанах плохое. И через двенадцать дней вместо шести недель он, печальный, вернулся домой. Мы поговорили об этом, и через час он ушел от меня — уже с улыбкой. А через полгода купил себе мотоцикл и вступил в клуб байкеров.

Что случилось с его мечтой? Он из нее давно вырос. И сам того не заметил. Ему повезло: его детская мечта оказалась сравнительно дешевой. Иногда мечта в прямом смысле слова стоит дорого. Сорокапятилетний Артур все свое безмятежное детство провел в Юрмале на даче у бабушки. Там было очень уютно, и он десятилетиями мечтал о чем-то похожем. Наконец построил себе дачу у моря. В дюнной зоне. Вселился в нее, но счастья не испытал: в доме холодно, по вечерам кости от сырости ноют, электрические калориферы весь день работают, энергию жрут, по вечерам на лужайке комары досаждают. И крыша опять протекла… Забот полно. А удовольствия минимум: неделю летом пожить да пару раз в море искупаться. Разочарование от сбывшейся мечты оказалось велико и мучительно. Но он в силу своего бессемейного статуса хотя бы никому другому жизнь своей «мечтой» не испортил!

Гораздо хуже обстоят дела, когда человек вовлекает в свою мечту массу разных людей и думает, что все они в ней заинтересованы. Пятидесятилетний Эдуард с детства был одержим мечтой о большом доме для всех поколений его семьи. Он собрал деньги, взял кредиты и начал строить дом «на всех» — в нем было предусмотрено место для пожилой мамы, троих детей и будущих детей его детей.

Он не навещал живущую отдельно маму, не общался с женой, не гулял с детьми. Стройка мечты пожирала его время, его деньги, его жизнь. Он жил на взводе: «Как! Я для вас дом строю, а вы на меня плюете?!» Но строил он дом не для них, а для себя. Через семь лет монструозный замок был готов. И никому не нужен. Взрослые сыновья отказались жить под одной крышей с родителями. Дочка планирует учиться за рубежом. Жена за время стройки от мужа отдалилась и с головой ушла в работу. И хозяин пребывает в отчаянии: оказывается, то, что для него было мечтой, для остальных стало досадной помехой. Теперь он понимает, как много потерял: сам не отдыхал, дети незаметно выросли и разбежались, мама совсем состарилась и постоянно болеет. Его гложет тоска. Семь пустых комнат, по которым гуляет эхо, — разве этого он хотел?

Вынь конфету из обертки

Любая мечта состоит из начинки — эмоциональной сути — и красивой обертки — той формы, в какой мы хотим эту суть реализовать. Начинка мечты о Париже — это желание романтичной, яркой и независимой жизни. Сама поездка в Париж — это цветная бумажка, в которую оно завернуто. Читал подросток сначала романы Дюма, потом «Праздник, который всегда с тобой» Хемингуэя. Стал взрослым — желание романтики, яркости и независимости осталось, а фантик Парижа оказался ненужным. Отсюда и разочарование.

У нашего второго героя в детстве не было своего угла, и родственники непрерывно вторгались в его личное пространство. Ему хотелось не столько стены и крышу завести, сколько остаться в покое и одиночестве. И в то же время, чтобы кто-то, как некогда бабушка, тихий уют ему обеспечивал. Суть его мечты — завести убежище и жить в нем с милой и уравновешенной дамой. А получил он обертку: продуваемый всеми ветрами домик на дюне. Третий герой мечтал о близости с семьей, жаждал ежеминутной поддержки от родных. И упаковал мечту в образ дома. Сроднился с ярким фантиком. И вместо того чтобы прикупить для семьи квартирку побольше и наслаждаться в ней семейной идиллией, семь лет строил свой нелепый домище.

Особенность «мечты из прошлого» заключается в том, что мы к ней настолько привыкли, что не обращаем внимания на ее содержание и носимся только с ее формой: «Хочу в Париж! Хочу дом!» И не думаем, зачем нам этот Париж или дом нужны. А форма, между прочим, давно не соответствует сути, ведь она сложилась у нас в детстве, когда нам было трудно осознать свои истинные желания и разобраться в целях, да и мыслили мы прямолинейно и наивно. Поэтому чем старше ваша мечта, тем полезнее проводить ее ревизии, чтобы она соответствовала вашим нынешним интересам. Надо извлечь суть из красочной обертки и реализовать ее. И не гнаться за красивым пустым фантиком, чтобы не пережить разочарование: «А конфетки-то внутри и нет!»

Когда мы пересматриваем свои мечты, то перестаем жить прошлым и оно не пожирает наше настоящее. Мы не реализуем ту форму, которая соответствует далеким годам, а получаем суть, как Роланд, который отринул Париж и купил себе мотоцикл.

Читайте подробнее о книге «Беседы о счастье» в базе «Идеономики».