«Это не твоя история»: два урока Джимми Айовина о страхе и инновациях

Я не могу представить, что сейчас происходит у вас, выпускников, в головах. У меня не было возможности учиться в таком замечательном университете, как ваш. Я не мог попасть сюда так, как вы, — благодаря упорной и блестящей учебе в школе. Но все же я стою здесь перед вами на этом удивительном перекрестке вашей жизни. И главный вопрос этой минуты — чему я могу научить вас? Как я могу хоть немного помочь вам подготовиться к тому, что будет дальше?

Поэтому я спросил себя, почему я здесь?

После долгих размышлений я понял, что в моей жизни было два урока, которые полностью изменили меня. Это были моменты, которые потрясли меня, испугали и присмирили. В конечном итоге, именно эти моменты — две главные причины, по которым я сегодня здесь. И поскольку мои знания касаются музыкального бизнеса, вы можете узнать некоторые имена и подумать: какое отношение имеют ко мне рассказы этого парня? Тем не менее я искренне верю, что эти два урока применимы к абсолютно любому человеку и любому делу, которое вы захотите сделать в этом путешествии, называемом жизнью.

Давайте начнем с урока, который я получил, когда мне было 23 года — не намного больше, чем большинству из вас, ребята. Это был подтекст того успеха, которого я достиг. Я пытаюсь научить этому всех, кто у меня работает, и те, кто усвоил урок, все еще работают на меня.

Я начинал свою карьеру в качестве второго инженера по записи. Это звучит необычно, но на самом деле я отвечал на телефонные звонки, мыл полы и делал чай и кофе. Звучит не очень впечатляюще, но это позволило мне изучить этот бизнес с нуля, и это такая работа на начальном уровне, которую любой человек, начинающий карьеру, должен с радостью принять. Благодаря ей я оказался в одном здании с Джоном Ленноном, который после 50-й чашки чая, которую я ему принес, почувствовал мой энтузиазм и готовность учиться и позволил присутствовать на записи его альбома.

Так же я получил возможность работать с Брюсом Спрингстином над его альбомом Born to Run. Born to Run стал знаковым альбомом. Если вы этого не знаете, спросите своих родителей. Но для моих мамы и отца и их друзей Born To Run не был альбомом Брюса Спрингстина — это был альбом Джимми Айовина. Они думали, что это — моя заслуга. И вскоре я тоже начал этому верить.

Поэтому я был в восторге, когда Брюс и его менеджер и продюсер Джон Ландау попросили меня поработать над следующим проектом — Darkness on the Edge of Town. В те дни первое, что нужно было сделать при создании альбома, — записать барабаны. Работа по подбору правильного звука барабанов ложилась на инженера по записи — и это был я. Мы провели шесть недель, работая круглосуточно, пытаясь получить звук, который был у Брюса в голове. И что бы мы ни делали, ничего не получалось.

Вы не можете представить, что мы перепробовали. Мы ставили барабаны в коридор. Мы ставили барабаны в лифт. Мы ставили барабаны в ванную. Мы перепробовали всё, разве что не засунули барабаны в воду. Я помню только, что Брюс постоянно говорит мне: «Джимми, я слышу, как палочка ударяет по барабану». В какой-то момент я посмотрел на него и сказал: «Брюс, это палочка, ударяющая барабан!» Но он был боссом, и результат не удовлетворял его. Мы застряли. Звук, который получался у меня, был тук-тук-тук, а Брюс хотел бум-бум-бум.

Поэтому, в конце концов, Брюс предложил пригласить какого-нибудь другого парня из Нью-Джерси, который смог бы помочь мне получить этот неуловимый звук барабана. И я подумал: «Зачем мне нужна помощь? Неужели я уже не так хорош, как два года назад?» Для меня это прозвучало как вотум недоверия. Через шесть недель таскания микрофона по всем местам, которые только можно себе представить, я чувствовал себя униженным. Я был сбит с толку. Говоря словами, которые я часто слышу от 20-летних сотрудников моей компании, я чувствовал себя оскорбленным. Я чувствовал себя оскорбленным так сильно, что хотел предложить еще одно место, куда Брюс мог бы засунуть этот микрофон.

Я вернулся в отель, где мы все остановились, и сказал Джону Ландау: «Я ухожу. Я делал всё, чтобы помочь этому парню, а теперь он меня унижает». Я был просто новичком в сфере звукозаписи, но в высокомерии моей бруклинской молодости мне казалось, что раз уж я здесь, то я всё знаю. Мальчик, я был неправ.

Менеджер Брюса посмотрел мне прямо в глаза и сказал: «Подожди, Джимми, я хочу сказать тебе кое-что, что идет вразрез со всеми твоими порывами, как реагировать в такой ситуации:

«Это не твоя история».

«В такой момент, как сейчас, речь идет не о том, как ты себя чувствуешь, Джимми. Речь идет о Брюсе Спрингстине и его альбоме. Это главное, а не твои или чьи-либо еще чувства».

Я понятия не имел, что Джон имел в виду. Мне хотелось кричать. Мне хотелось поспорить. Мне хотелось уйти. Но по причинам, о которых я все еще думаю три десятилетия спустя, я сделал прямо противоположное. Я не стал защищать свое эго. Вместо этого я остановился на мгновение и прислушался к тому, кто действительно мог знать лучше. И я сказал Джону: «Все понятно», потому что хотел учиться, и этот совет звучал для меня как слова Аристотеля. Я понятия не имел, кто такой Аристотель, но мне нравилось его имя. Джон сказал мне: «Я хочу, чтобы ты пошел и сказал Брюсу Спрингстину: «Я здесь, чтобы помочт вам. Я сделаю все, в чем вы нуждаетесь».

И именно это я и сделал.

Парень из Джерси тоже не смог найти тот самый звук барабанов. Каким-то образом мы смогли приблизиться к звучанию, которое хотел Брюс, и продолжили работать вместе. Шесть недель спустя я не только остался в команде Брюса, но и получил от него одну из лучших песен — Because The Night, которую я продюсировал для Патти Смит. Это был мой первый хит в качестве продюсера, и он запустил мою карьеру. Слова Джона — «Это не твоя история» — стали опорной точкой для всех даров, которые я затем получил в своей жизни.

В тот момент я начал понимать, как отбросить свои личные проблемы и отчаянную потребность быть правым, чтобы сосредоточиться на том, что действительно важно, — ради всеобщего блага. Я не справился с этим полностью — я до сих пор каждый день сражаюсь с этими проблемами неуверенности, эго, гордости и особенно страха. Слишком часто эти проблемы мешают мне увидеть главное. Но чему я действительно научился, так это тому, что некоторые из этих сильных уязвимостей можно использовать для величайшего жизненного мотиватора, самого сильного энергетического напитка. Это страх.

Я знаком со страхом.

Однажды меня уволили с двух работ за три месяца. Мне казалось, что дорога рушится у меня за спиной, но это чувство заставляло меня не останавливаться. Я научился использовать свои уязвимости в качестве попутного ветра, толкающего меня вперед, а не считать их препятствием на своем пути.

А теперь давайте перескочим немного вперед… лет на 30.

Второй ключевой жизненный урок я получил в 1999 году, когда чувствовал себя царем мира. Я построил самую классную звукозаписывающую компанию в мире, Interscope Records, которая работала с такими потрясающими артистами, как Эминем, Dr. Dre, No Doubt, The Black Eyed Peas, и мы только что подписали U2. Мы были на гребне волны. Мы чувствовали себя непобедимыми. Никто не мог до нас дотянуться. Кроме… Napster.

Будучи основателем Interscope Records, компании, существующей за счет того, что люди платят за музыку, я испугался до смерти. Снова появились мои богом данные комплексы. Я вырос в Бруклине, поэтому хорошо знаю разницу между тем, чтобы пойти в магазин и заплатить за что-то и возможностью получить это бесплатно. Я чувствовал, что эта воровская штука может погубить нас.

Поэтому я пошел в Intel к одному из основателей, которого звали Лес Вадаш. Почему-то я думал, что могу договориться с той отраслью, которая могла вот-вот разрушить мою.

Иногда страх заставляет нас защищать и оберегать то, что, как нам кажется, мы уже знаем. Но иногда в жизни приходится выучить новый урок. И, только между нами, самые умные люди, которых я знаю, — это те, кто может лучше сформулировать то, чего они не знают. Не этим я занимался с Лесом в тот день. Я просто старался донести до него свое мнение о том, как все должно быть.

Послушав меня 20 минут, Лес, наконец, заговорил. Он посмотрел мне в глаза и сказал: «Джимми, какая хорошая история. Но знаете что? Не каждой отрасли дано существовать вечно». Это заявление было настолько глубоким, настолько правдивым, настолько проницательным и настолько разрушительным для меня, что я был готов отойти от дел прямо здесь и сейчас. Я вошел в офис Леса, думая, что я Элвис, а мне спокойно напомнили, что Элвис мертв.

Урок, который преподал мне Лес, на мой взгляд, невероятно важно осознать в быстро меняющемся мире, в котором мы живем сегодня. Подумайте об этом:

Всё, что вы знаете, может быть ошибкой.

Выйдя из офиса Леса и прекратив потеть, я позвонил своему приятелю Дагу Моррису, президенту Universal Music и моему тогдашнему боссу. Я сказал: «Даг, нас прижали». Да, возможно, я сказал не именно эти слова, но я был расстроен. Я сказал: «Даг, этим парням не нужна наша земля. Они хотят забрать нашу воду и вернуться на свою землю».

В тот момент я был напуган до смерти. Честно говоря, я и сейчас напуган до смерти, выступая перед всеми вами. Но я хочу, чтобы вы спокойно относились к своим страхам, потому что страх — это факт жизни, который вы можете использовать в своих интересах. Потому что, когда вы учитесь использовать силу своих страхов, вам открывается путь к вашим самым смелым мечтам. Потому что есть хорошая новость: страх обладает огромной мощью.

В своей жизни я работал со многими своими героями и, возможно, с некоторыми из ваших тоже. От Джона Леннона и Брюса до Боно, Эминема. И позвольте мне сказать вам, я никогда не встречал великого артиста, который не боялся не оправдать ожиданий людей. Но все великие использовали свой страх, чтобы вдохновлять себя. Сегодня я думаю о том, что Джон Леннон был одним из первых, кто заговорил о своих страхах и своей вере в песне под названием «Working Class Hero».

When they’ve tortured and scared you for 20-odd years
Then they expect you to pick a career
When you can’t really function you’re so full of fear
A working class hero is something to be

Джон был тем парнем, который мог по-настоящему выразить свои страхи и победить их.

В музыкальном бизнесе еще в 2003 году мы стояли на перепутье. Мы могли отчаянно защищать прошлое и продолжать копать ту же самую яму или открыться будущему. Поверьте мне, намного сложнее изменить направление в 55, чем в 25, — и я думаю, что ваши родители согласятся со мной. В тот день Лес вдохновил меня на поиск своего пути в музыкальном бизнесе, который развивался. Старая модель менялась. Поэтому я начал думать, что, возможно, есть какой-то способ использовать культуру старой музыкальной индустрии совершенно по-новому.

Примерно в то же время мне посчастливилось познакомиться со Стивом Джобсом из Apple. Я представлял Universal Music на переговорах по iTunes. После трех лет общения со Стивом и командой Apple я считал, что смогу многому научиться у этих парней. Они прокладывали новые пути. Они изменяли правила игры. И они побеждали.

Я видел, как Стив собрал музыку и видео со всего мира и создал красивую блестящую белую штуку, названную iPod, чтобы воспроизводить их. Мы полюбили эту блестящую маленькую белую штуку. Единственное, что не нравилось мне и моему приятелю Dr. Dre, это блестящие белые наушники, прилагавшиеся к блестящему белому iPod, потому что они звучали ужасно, звук не был для Apple главным. Поэтому мы подумали, почему бы не сделать красивую блестящую черную штуку, чтобы вы могли слушать блестящую маленькую белую штуку Стива с должным качеством? Так мы положили начало Beats. Это не было так просто, но суть вы поняли.

Даже в 50 лет я осознал, что снова должен быть новичком — и это самое дзеноподбное заявление, которое вы когда-нибудь услышите от меня. Итак, кто верил, что я и Dr. Dre сможем продавать оборудование? Никто. Но мы верили в себя. Мы обратили свой страх в силу и в действие.

Сегодня у каждого из вас есть прекрасная причина поверить в себя. Вы получили дипломы Университета Южной Каролины. Вы закончили один из крупнейших университетов мира. Помните, в детстве вы слышали о привилегированных людях? Поздравляю, теперь вы именно такие. Потому что вы знаете, что значит быть привилегироваными — это значит, что у вас есть преимущество. И каким бы ни был ваш бэкграунд, откуда бы вы ни пришли, у вас теперь есть неоспоримое преимущество первоклассного образования.

Но, пожалуйста, помните: ваш диплом — это не финальная точка вашего образования, а начало непрерывного образовательного процесса. Продолжайте слушать и учиться, со смирением, а не высокомерием. Потому что диплом, который вы держите в руках сегодня, — это просто ученические права на управление вашей жизнью. Помните: вам не нужно быть умнее других. Все, что вам нужно — это желание работать упорнее.

Оригинал