Майкл Меткалф: Провокационный способ финансировать борьбу с изменением климата

Готовы ли мы сделать все возможное, чтобы остановить климатические изменения?

Я подхожу к этому вопросу не как защитник окружающей среды, признаться, я безнадежен в плане переработки отходов, а как эксперт в области построения финансовых стратегий и тот, кто задумывается о том, какой след мы оставим в истории.

Однажды это кольцо, принадлежавшее моему отцу, перейдет к моему сыну Чарли. И я задаюсь вопросом, что его поколение и, возможно, следующее за ним сделают с двумя жизнями, связанными с этим кольцом.

Мой дед был шахтером. В то время жечь уголь для получения энергии и развития экономики было приемлемо. Сегодня это недопустимо из-за парниковых газов, выделяющихся при использовании угля. Но сегодня я опасаюсь, что индустрию, в которой работаю я, будут судить еще строже из-за негативного влияния на климат. Еще строже, чем индустрию моего деда.

Я работаю в банковской отрасли, которая запомнится кризисом 2008 года, — кризисом, который отвлек внимание и государственное финансирование от нескольких очень-очень важных обязательств, в том числе и принятых на саммите по климату в Копенгагене в 2009 году: выделять по $100 млрд в год, чтобы помочь развивающимся странам перейти от использования горючих ископаемых к более экологически чистым источникам энергии. Это обязательство уже находится под угрозой. И это настоящая проблема, потому что переход к экологически чистой энергии должен произойти как можно раньше.

Во-первых, потому что парниковые газы, однажды попав в атмосферу, остаются там десятилетиями. Во-вторых, если сегодня развивающиеся страны построят свои энергосистемы на горючих ископаемых, то будет намного дороже изменить это в дальнейшем. В отношении климата история может рассудить, что банковский кризис просто произошел не вовремя. Но все не так уж плохо.

Три года назад я доказывал, что государства могут применять инструменты, предназначенные для сохранения финансовой системы, и для решения общемировых проблем. И со временем мои аргументы не ослабевают, а только укрепляются. Коротко напомню, что собой представляют эти инструменты.

Когда в 2008 году разразился финансовый кризис, центральные банковские системы США и Великобритании начали скупать облигации, выпущенные их собственным правительством по принципу, известному как «денежное насыщение». В зависимости от того, что происходило, когда они погашались, облигации выпускали заново под другим названием. Невообразимо, но они это делали! Только США напечатали $4 трлн с обеспечением в собственной валюте. И они были не одни. Это был удивительный пример объединения: чтобы поддержать Международный валютный фонд (МВФ) 188 стран договорились выпустить $250 млрд с обеспечением в своей валюте — Специальные права заимствования, — чтобы пополнить резервы по всему миру.

Когда финансовый кризис пришел в Европу, президент Европейского центрального банка Марио Драги пообещал «сделать все возможное». И они сделали. Банк Японии взял на себя точно такое же обязательство — восстановить экономику «чего бы это ни стоило». В обоих случаях «чего бы это ни стоило» означало триллионы долларов и политику печатания денег, продолжающуюся по сей день. Это показывает, что перед лицом некоторых общемировых проблем высшее руководство способно действовать сообща и применять неотложные меры, пуская в ход рискованные и нестандартные стратегии, такие как печать денег.

Давайте вернемся к первому вопросу: можем ли мы печатать деньги для финансирования климата? Три года назад идея использовать деньги подобным образом была чем-то вроде табу. Стóит однажды разрушить представление, что деньги — это ограниченный ресурс, как правительство тут же захлестнут требования печатать все больше и больше денег на другие цели: образование, здравоохранение, соцзащиту и даже оборону.

Есть действительно ужасные исторические примеры печати денег — неконтролируемой печати денег, ведущей к безудержной инфляции. Вспомните Веймарскую республику 1930 года или более свежий пример — Зимбабве в 2008 году, когда цены на основные продукты вроде хлеба удваивались каждый день. Но все это продвигает публичную дискуссию так далеко вперед, что сегодня печать денег обсуждается открыто в финансовых СМИ и даже в некоторых политических манифестах.

Важно, что дискуссия не ограничивается печатью национальных валют. Так как изменение климата — это общая мировая проблема, есть веские основания для печати интернациональной валюты, которую выпускает МВФ в качестве резерва. Специальные права заимствования, сокращенно СПЗ, — это электронная расчетная единица, которую государства используют, чтобы перечислять деньги друг другу. Представьте одноранговую платежную сеть наподобие биткоинов, но только для правительств.

Она по-настоящему глобальна. Каждый из 188 членов МВФ имеет свою долю СПЗ как часть их международных валютных резервов. Это национальное хранилище, которые страны используют, чтобы защититься от валютных кризисов. Ради защиты окружающей среды на пике финансового кризиса в 2009 году МВФ выпустил дополнительные $250 млрд, так как это служило общей мировой цели — одним махом защитить большие и маленькие страны.

Но есть кое-что интригующее. Больше половины от этих дополнительных СПЗ, напечатанных в 2009 году, — стоимостью $150 млрд — отправились в развитые страны, которые в большинстве своем меньше всего нуждаются в этих международных резервах, так как они имеют гибкий обменный курс. А это значит, что дополнительные резервы, напечатанные в 2009 году, по крайней мере те, что получили развитые страны, на самом деле были не нужны. И они до сих пор остаются неиспользованными.

Вот вам идея. Для начала, почему бы нам не потратить эти неиспользованные дополнительные СПЗ, напечатанные в 2009 году, для борьбы с изменением климата?

Можно, к примеру, использовать их, чтобы купить облигации Зеленого климатического фонда ООН. Он был создан в 2009 году в рамках климатического соглашения в Копенгагене. Он призван помочь фондам, работающим на развивающиеся страны объединить климатические проекты. Это один из самых успешных фондов подобной направленности, собравший около $10 млрд. Но если мы используем дополнительные СПЗ, которые уже выпущены, это поможет государствам вернуться на путь выполнения обещания выделять $100 млрд в год, нарушенное из-за финансового кризиса.

Кроме того это могло бы послужить показательным примером. Если инфляционные последствия использования СПЗ будут благоприятны, это поможет обосновать выпуск дополнительных резервов СПЗ, скажем, каждые пять лет, опять же с обязательным условием, что развитые страны будут направлять свои доли из новых резервов в Зеленый климатический фонд.

Печать интернациональных денег имеет несколько преимуществ перед печатью национальных валют. Во-первых, трудно спорить, что вложение денег в уменьшение климатических изменений выгодно всем. Никакая социальная сфера не получит выгоду от печати денег в ущерб другой. Таким образом смягчается проблема конкурирующих требований. Так же справедливо заметить, что так как требуется согласие очень многих стран, чтобы выпустить СПЗ, маловероятно, что печать денег выйдет из-под контроля. В итоге мы получаем коллективную мировую акцию — и контролируемую мировую акцию, — направленную на всеобщее благо. И, как оказалось в случае с печатью денег, все наши опасения можно уменьшить с помощью правил.

Например, выпуск этих дополнительных СПЗ каждые пять лет может быть ограничен условием, что печать интернациональной валюты не должна превышать 5% от мировых иностранных валютных резервов. Это важно, потому что это уменьшит нелепые опасения, которые могут возникнуть у США, что СПЗ способно оспорить доминирующую роль доллара на мировом финансовом рынке. На самом деле, я думаю, что единственное, что СПЗ может украсть у доллара при такой схеме — это прозвище «зеленый бакс». Потому что даже с этим ограничением МВФ мог бы продолжить массовый выпуск СПЗ в 2009 году дальнейшим выпуском $200 млрд в СПЗ в 2014 году.

Гипотетически это означало бы, что развитые страны могли бы направить до $300 млрд в СПЗ для Зеленого климатического фонда. Это в 30 раз больше того, что он имеет сегодня. И знаете, насколько бы эффектно это не звучало, это лишь начало того, как выглядит «делать все возможное».

Чтобы представить, чего можно достигнуть с помощью этих денег, подумайте вот о чем: в 2009 году Норвегия пообещала $1 млрд из своих резервов отдать Бразилии, если они сократят объемы вырубки лесов. Эта программа позволила сократить уничтожение лесов на 70% за последнее десятилетие. А это помогло предотвратить выброс 3,2 млрд тонн углекислого газа, что равносильно тому, чтобы убрать с дорог все американские автомобили на целых три года. Чего мы могли бы добиться, имея еще 300 млрд на подобные проекты с «оплатой по результату», организованные в мировом масштабе? Мы могли бы убрать все машины с дорог на жизнь поколения.

Так давайте не будем обсуждать, можем ли мы позволить себе финансировать изменение климата. Настоящий вопрос в том, достаточно ли сильно мы заботимся о будущих поколениях, чтобы принять те же политические риски, что мы взяли ради финансовой системы? В конце концов, мы могли бы сделать это, мы уже делали это, и мы делаем это прямо сейчас.

Мы должны, должны, должны «делать все возможное».

Перевод: Оксана Вакулина
Редактор: Юлия Каллистратова

Источник