Майкл Грин: Что может рассказать о вашей стране индекс социального прогресса

4 января 1934 года один молодой человек представил доклад в Конгресс США. Прошло 80 лет, а этот доклад все еще влияет на жизнь каждого здесь и сегодня, все еще влияет на жизнь каждого человека на планете. Этот молодой человек не был политиком, он не был бизнесменом, борцом за гражданские права или проповедником. У него была самая негероическая профессия из всех возможных. Он был экономистом. Его звали Саймон Кузнец, а доклад, который он представил, назывался «Национальный доход в 1929-1932 годах»

Вы можете подумать, что это довольно сухой и скучный доклад — и будете совершенно правы. Это скука смертная. Но этот доклад определил величину, по которой теперь мы оцениваем развитие стран: валовой внутренний продукт, ВВП.

ВВП определяет нашу жизнь на протяжении последних 80 лет. И сегодня я хочу рассказать о другом способе измерения успешности стран, о другом способе определять нашу жизнь на следующие 80 лет.

Но сначала нам стóит понять, как случилось, что ВВП стал так важен. Кузнец написал доклад во время кризиса. Экономика США быстро скатывалась в Великую Депрессию. Политики находились в затруднительном положении, потому что не понимали, что происходит. У них не было данных, не было статистики. А в докладе Кузнеца были надежные данные по производству в США в годовой динамике. С этими цифрами в руках политики в конечном счете смогли найти выход из кризиса. И поскольку результат Кузнеца оказался настолько полезным, его стали использовать во всем мире. И сегодня каждая страна считает цифру ВВП.

Но в том своем докладе сам Кузнец оставил предупреждение. Оно во введении. На странице 7 он пишет: «Таким образом, благосостояние страны едва ли может быть оценено по национальному доходу, как он определен выше». Не самое красноречивое заявление. Оно изложено осторожным языком экономистов. Но ясно, что он хотел сказать: ВВП — это способ оценки экономической эффективности. Он не дает оценку нашего благосостояния. И он не может быть универсальным аргументом при принятии решений.

Но мы проигнорировали предупреждение Кузнеца. Мы живем в мире, где ВВП стал показателем успеха в мировой экономике. Стоит ВВП вырасти — политики хорохорятся. Рынки меняются, и миллиарды долларов перетекают по всему миру, туда, где дела идут лучше, оттуда, где становится хуже — и определяется это по ВВП. Наше общество стало машиной для наращивания ВВП.

Но мы знаем, что ВВП небезупречен. В нем игнорируется экология. Военные расходы и расходы на содержание тюрем учитываются со знаком «плюс». В нем невозможно учесть счастье или общность. И в нем нет ни слова о справедливости или правосудии. Так стоит ли удивляться, что наш мир, где все пляшет под дудку ВВП, балансирует на грани экологической катастрофы, что его разрывают агрессия и войны?

Нам нужен способ лучше оценивать наше общество, показатель, построенный на том, что важно для обычных людей. Есть ли у меня достаточно еды? Умею ли я читать и писать? В безопасности ли я? Соблюдаются ли мои права? Защищен ли я от дискриминации? Гарантировано ли мое будущее и будущее моих детей от экологической катастрофы? На все эти вопросы ВВП не отвечает и не может ответить.

В прошлом, конечно, были попытки выйти за пределы ВВП. Но я думаю, что сейчас мы готовы к радикальной смене принципов измерения. Мы готовы, потому что мы видели во время финансового кризиса 2008 года, как наш обожествляемый экономический рост привел нас в никуда. Мы видели, как во время «арабской весны» в таких странах, как Тунис — казалось бы, экономически сверхновых — произошел социальный взрыв. Мы готовы, потому что сегодня у нас есть технологии сбора и анализа данных, о которых Кузнец не мог даже мечтать.

И сегодня я хочу представить вам индекс социального прогресса. Это мера благосостояния общества, не имеющая никакой связи с ВВП. Это совершенно новый взгляд на мир. Индекс социального прогресса построен на определении того, что значит процветающее общество, на основе трех параметров. Первый — покрыты ли базовые потребности каждого человека: обеспечен ли он едой, водой, жильем, в безопасности ли он? Второй — у каждого ли есть доступ к сферам, позволяющим улучшить свою жизнь: образование, доступ к информации, здравоохранение, хорошая экология? И третий — у каждого ли человека есть шанс достичь своих целей, воплотить мечты, реализовать амбиции не встречая препятствий? Есть ли у них гражданские права, свобода принятия решений, защита от дискриминации, доступ к передовым достижениям науки? В совокупности эти 12 компонентов определяют структуру социального прогресса. И для каждого из этих параметров у нас есть способы количественной оценки для каждой страны, и оценки не усилий или намерений, а фактического результата. Учитывается не то, сколько государство потратило на медицину, но оценивается продолжительность и качество жизни. Учитывается не то, были ли приняты законы против дискриминации, но сталкиваются ли люди с дискриминацией на практике.

Но вы ведь хотите знать, кто лучший, да? Я знал, знал, знал это. Сейчас покажу. Сейчас покажу на графике. Итак, по вертикальной оси отмечен уровень социального прогресса, чем выше, тем лучше. И, просто для сравнения и забавы ради, по горизонтальной оси — ВВП на душу населения, чем правее, тем он больше. Итак, страна с максимальным уровнем социального прогресса, №1 в социальном плане — Новая Зеландия. Молодцы! Никогда там не был, надо съездить. Страна с наихудшими показателями социального прогресса, соболезную — это Чад. Никогда там не был, может, съезжу в следующем году. Или через пару лет.

Я знаю, о чем вы все думаете. Вы думаете: «Ага, но у Новой Зеландии ВВП больше, чем у Чад!» Прямо в точку. Но давайте я вам покажу еще пару стран. Вот США — они точно богаче Новой Зеландии, но их уровень социального прогресса ниже. А еще Сенегал — уровень социального прогресса у него выше, чем у Чад, а ВВП такой же. Давайте смотреть дальше. Я отображу остальные страны мира, те 132, которые мы смогли оценить, каждую отдельной точкой. И мы получаем множество точек. Не могу останавливаться на каждой, так что резюме для вас: из стран G7 лучший показатель у Канады. Моя родина, Великобритания — серединка на половинку, но к черту подробности — главное, мы круче Франции. А теперь посмотрим на развивающиеся экономики. Лучшая из стран БРИК, поздравляю — Бразилия. Аплодисменты! Вперед, Бразилия! Она опережает ЮАР, а также Россию, Китай и, наконец, Индию. Выброс далеко справа — страна с большим ВВП, но меньшим социальным прогрессом — это Кувейт. Прямо над Бразилией социальная супердержава — это Коста-Рика: уровень общественного благосостояния сравним с отдельными развитыми странами, хотя ВВП намного меньше.

Мой график уже плохо читается, поэтому снова его немного упростим. Убираем отметки стран и проводим линию тренда. Она показывает среднюю зависимость между ВВП и социальным прогрессом. Первое, что видно — это сильный шум вокруг линии тренда. А это означает — подтверждается нашими данными — что ВВП – не приговор. Для любого уровня ВВП на душу населения есть возможности улучшения благосостояния общества с меньшими затратами. Второе, что видно — у бедных стран достаточно большой угол наклона кривой. Это означает, что если бедные страны произведут чуть больше ВВП и инвестируют этот дополнительный ВВП во врачей, водопровод, канализацию и так далее, то получат скачок социального прогресса за счет этого ВВП. И это хорошие новости, это то, что мы наблюдаем последние 20-30 лет — нищета резко сокращается при экономическом росте и грамотном управлении в бедных странах.

Если двигаться дальше вдоль кривой, угол наклона уменьшается. Каждый следующий доллар ВВП приносит все меньше и меньше социальной отдачи. А поскольку все больше и больше людей в мире живут в условиях этой части кривой — это означает, что ВВП становится все менее и менее полезным показателем нашего развития. Я покажу это на примере Бразилии.

Бразилия: социальный прогресс на 70 из 100, ВВП на человека — $14 тысяч в год. Обратите внимание, Бразилия выше тренда. В Бразилии достаточно эффективно ВВП конвертируется в благосостояние общества. Но что с Бразилией будет дальше? Предположим, что Бразилия примет оптимистичный план удвоить ВВП за следующие 10 лет. Но это только полдела. Это даже меньше, чем полдела, потому что каким будет дальнейшее социальное развитие Бразилии? Для Бразилии возможно увеличение роста, увеличение ВВП при стагнации, отказе от социального прогресса. Бразилия не должна стать второй Россией. По-хорошему, Бразилия может еще эффективнее реализовывать социальные программы за счет своего ВВП, становясь скорее второй Новой Зеландией. А это значит, что Бразилия должна сделать социальный прогресс приоритетом своего плана развития, понять, что цель — не рост сам по себе, а рост и социальный прогресс. Именно это определяет индекс социального прогресса: он переоценивает развитие, определяя его не как ВВП сам по себе, а как всесторонний устойчивый рост, обеспечивающий подлинное улучшение качества жизни людей. Он применим не только к странам.

В этом году мы с друзьями из местной, бразильской, некоммерческой организации Imazon начали расчет первого регионального индекса социального прогресса — для Амазонии. Это территория размером с Европу, здесь живут 24 млн человек — и это один из самых нищих регионов страны. Вот результаты, данные в разрезах по почти 800 муниципалитетам. И с этими подробными данными о фактическом качестве жизни в этом регионе, Imazon и представители правительства, бизнеса, гражданского общества могут работать вместе над планом развития по подлинному улучшению жизни людей, одновременно защищая бесценный ресурс мирового значения — дождевые леса Амазонии. И это только начало. Индекс социального прогресса можно рассчитать для любой области, региона, города или муниципалитета. Мы все знаем и любим TEDx, это СоциальныйПрогрессX. Это простая оценка, бери и пользуйся.

Что бы там кто ни говорил, ВВП нам не был ниспослан свыше. Это показатель, придуманный в XX веке, чтобы решать проблемы XX века. В XXI веке мы сталкиваемся с новыми проблемами: старение и ожирение населения, изменение климата и так далее. Чтобы их решить, нужны новые подходы измерения прогресса, новые способы его оценки.

Представьте: мы могли бы оценить в цифрах вклад некоммерческих и благотворительных организаций, волонтеров, общественных институтов в благосостояние общества. Представьте, если бы исход конкуренции корпораций зависел не только от экономических показателей, но и от показателей социальной ответственности. Представьте, что политики давали бы отчет в конкретном улучшении жизни людей. Представьте: мы могли бы работать вместе — правительство, бизнес, гражданское общество, я, вы — и сделать этот век веком социального прогресса.

Перевод: Татьяна Ефремова
Редактор: Александр Автаев

Источник