Ив Беар: Дизайн вещей с историями

Я помню, когда я был ребенком и ползал по дому, там были турецкие ковры, и на них были сцены, сцены битв, любовные сцены. Смотрите. Животное пытается сопротивляться копью воина. Моя мама сфотографировала рисунки наших ковров на прошлой неделе, а я до сих пор их помню. Была еще одна вещь, эдакий башнеподобный предмет мебели с горгульями, разными существами, наготой — довольно пугающие для ребенка вещи.

Что я из всего этого усвоил на сегодняшний день — что вещи рассказывают истории, поэтому истории вещей имеют очень сильное влияние на мою работу. Позже появился еще один фактор. Я был подростком, 15 или 16 лет, и, думаю, как все подростки, мы хотели просто делать то, что мы любим, и то, во что мы верим. Поэтому я объединил две вещи, которые я любил больше всего: лыжи и виндсерфинг. Это был довольно приятный способ бегства от однообразной погоды Швейцарии.

Итак, я создал компиляцию из двух: я взял лыжи и доску, положил туда мастфут, крепления для ног и металлические плавники, и вот он я, двигаюсь очень быстро по замерзшим озерам. Это было очень опасно. Конечно, это было потрясающе, работало замечательно, но было очень опасно. И тогда я понял, что мне нужно идти в школу дизайна. Нет, вы посмотрите, посмотрите на графику.

И я пошел в школу дизайна. Было начало 90-х, когда я закончил, и я видел, что необычные вещи происходили в Кремниевой долине, поэтому мне хотелось быть там, и я увидел, что компьютеры стали появляться в домах. Что им придется меняться, чтобы быть с нами в наших домах. Я получил работу, работал консультантом, и мы приходили на собрания, а потом входили менеджеры и говорили: «То, что мы собираемся здесь делать, очень важно, понимаете?» И они давали проектам кодовые имена, в основном из Звездных войн: C3PO, Йода, Люк. В предвкушении, будучи молодым дизайнером в дальней части комнаты, я поднимал руку и задавал вопросы. Оглядываясь на прошлое, возможно, дурацкие вопросы, но вроде таких: «Зачем клавиша Caps Lock?» или «Зачем клавиша Num Lock?», «Вот эта.» Люди действительно пользуются ими? Нужны ли они? И хотят ли люди видеть их в своих домах?

И я понял тогда, что они не очень-то хотели менять унаследованные детали, они не хотели менять внутренности. Им нужны были мы, дизайнеры, чтобы создать оболочку, нарисовать что-нибудь симпатичное на коробке. А я не хотел быть колористом. Это не то, чем я хотел заниматься. Я не хотел быть такого рода стилистом. И тогда я увидел эту цитату: «Реклама — это цена, которую компании платят за отсутствие оригинальности.»

Поэтому мне нужно было начать самостоятельно. Я переехал в Сан-Франциско и открыл маленькую компанию «Фьюзпроджект». И я хотел работать над важными вещами. Я хотел не только работать над внешним видом, но и над всем человеческим опытом. Первые проекты были ничтожными, но они брали технологию и, возможно, превращали ее в вещи, которые люди бы использовали по-новому и нашли бы новую функциональность.

Эти часы мы сделали для «Mini Cooper», автомобильной компании, сразу после ее открытия, и это первые часы с экраном, который переключается из горизонтального положения в вертикальное. Это позволяет мне проверить таймер быстрее — не нужно разворачивать локоть. И другие проекты были связаны с трансформацией, чтобы соответствовать человеческим нуждам. Это небольшой предмет мебели для итальянского производителя, и он совершенно плоский при транспортировке, но потом он складывается в кофейный столик, табуретку и тому подобное. И кое-что более экспериментальное: это световая установка для «Сваровски», которая меняет форму. Она превращается из кольца в круг, потом в квадрат, потом в цифру 8, и, когда вы просто рисуете на маленьком компьютерном планшете, вся световая установка подстраивается под желаемую форму.

И наконец лепестковый светильник для Германа Миллера. Это был достаточно сложный процесс, он занял около четырех с половиной лет. Но я действительно хотел воплотить уникальный эксперимент со светильником, новые возможности светильника. Поэтому нам нужно было спроектировать и светильник, и лампочку. И я бы сказал, что это уникальный шанс в дизайне. И новая возможность, которую я искал, позволяет клиенту изменять от теплого, светящегося в такт настроению освещения и так далее, до яркого рабочего. Лампочка действительно делает это. Она позволяет человеку переключить или смешать эти два цветовых оттенка. И это сделано очень просто: человек просто касается основы светильника и на одной стороне может установить яркость, а на другой — оттенок светильника.

Во всех этих проектах есть понимание человеческой природы, и я думаю, что как дизайнерам нам действительно всегда нужно думать о том, как можно создать новую связь между миром и нашими работами, независимо от того, для бизнеса ли они или это, как я покажу, проекты для дома. Я думаю, все согласятся, что как дизайнеры мы приносим выгоду бизнесу и клиентам, но я думаю, что ценность, вложенная в эти проекты, в том, что в конце концов мы создаем еще большую выгоду. Выгода, которую мы приносим, может быть связана с вопросами окружающей среды, устойчивости экологии, уменьшения использования электричества. Она может быть связана с функциями и красотой или стратегиями бизнеса. Но дизайнеры это на самом деле — тот клей, который соединяет все эти вещи.

И «Джобон» — это проект, с которым вы знакомы, он содержит технологии, понимающие человеческую природу. Он чувствует вашу кожу, он покоится на вашей коже и он знает, когда вы разговариваете. И зная, когда вы разговариваете, он избавляется от других известных ему шумов, от окружающего шума.

И еще одна причина, почему «Джобон» так приятен в использовании, в том, что мы решили вынуть все технические и сложные детали и попробовать сделать его красивым, насколько возможно. Подумайте об этом: забота при выборе очков от солнца, или драгоценностей, или аксессуаров действительно важна, и если они некрасивые, то им не место на нашем лице. Это цель, которую мы преследуем.

Но наш способ работы над «Джобон» действительно уникален. Я хочу показать кое-что вот тут, слева. Это плата, одна из вещей, которая остается внутри, чтобы заставить работать эту технологию. Но это творческий процесс: кто-то изменяет плату, добавляет на нее трассировщики, меняет положение интегральных схем, в то время, как дизайнеры с другой стороны делают работу. Так что это больше не налепливание наружного слоя на технологию. Это действительно дизайн, вывернутый наизнанку. Потом в другой части комнаты дизайнеры корректируют немного, делают наброски, рисуют, копируют это на компьютер, и это то, что я называю «быть под контролем у дизайна». Здесь есть технология выталкивания-втягивания, но дизайн действительно помогает характеризовать весь имеющийся опыт изнутри.

И потом, конечно, дизайн никогда не окончателен. И это другой новый способ уникальности того, как мы работаем, потому что дизайн никогда не окончателен, нужно делать следующие шаги. И упаковку, и сайт, и нужно продолжать взаимодействовать с пользователем разными способами. Но как удержать кого-то, если дизайн никогда не окончателен? И Хосейн Рахман, генеральный директор «Алиф Джобон», действительно понимает, что нужна иная структура. До известной степени иная структура в том, что мы партнеры, это партнерство. Мы можем продолжать работать и посвящать себя проекту, а потом все вместе делить вознаграждение.

А это другой проект, другой проект с партнерским подходом. Он называется «Вода Y», этот парень из Лос-Анджелеса, Томас Арндт, австриец по происхождению, пришел к нам, и ему нужно было, чтобы мы создали здоровый напиток или натуральный напиток для его детей, чтобы заменить газированную воду с высоким уровнем сахара, от которой он хотел избавить своих детей. Поэтому мы разработали эту бутылку, полностью симметричную во всех измерениях. Что позволяет превратить бутылку в игру. Бутылки соединяются вместе, и вы можете создать разные фигуры, разные формы.

И пока мы делали это, форма бутылки вверх ногами напомнила нам букву Y, и мы подумали, что эти слова: почему да и почему нет — возможно самые важные вопросы, которые задают дети. Поэтому мы назвали его «Вода Y». И это еще одно место, где все сходятся в одной точке: трехмерный дизайн, идеи, торговая марка — все становится тесно связанным. Еще одна деталь этого проекта в том, что мы создаем интеллектуальную собственность, создаем маркетинговый подход, мы создаем все эти вещи, но я думаю, что в конце концов мы создаем ценности, и эти ценности составляют душу компаний, с которыми мы работаем. И это особенно ценно, когда наша дизайнерская работа становится творческой идеей, которую другие могут развить, проявив творчество.

Вот другой проект, и я думаю, это та самая идея. Это ноутбук каждому ребенку, ноутбук за $100. Это невероятное фото. Люди в Нигерии носят самые ценные вещи на голове. Эта девочка идет в школу с ноутбуком на голове. Для меня это имеет большое значение. И когда Николас Негропонте — а он много говорил об этом проекте, он основатель проекта OLPC, — пришел к нам около двух с половиной лет назад, у него было несколько четких идей. Он хотел улучшить образование, улучшить технологии, они столпы его жизни, а также столпы миссии «Ноутбук — каждому ребенку». И третий столп, о котором он говорил, был дизайн. В то время я не работал с компьютерами. И не очень-то хотел из-за предыдущего опыта. Но то, о чем он говорил, было очень важно, что дизайн становился причиной, по которой дети полюбят этот продукт. Как мы будем делать его дешевым, мощным и плюс он обещал избавиться от клавиш Caps Lock и Num Lock.

Он убедил меня. Мы проектировали его, чтобы он стал любимым, чтобы отличался, чтобы выглядел детским, но не как игрушка. И затем объединение всех этих отличных технологий, о которых вы слышали: антенны Wi-Fi, позволяющие детям пользоваться интернетом, экран, с которого можно читать на солнце, клавиатура, сделанная из резины и защищенная от повреждений.

Вы знаете, все эти отличные технологии получились из-за увлеченности людей из OLPC и инженеров. Они боролись с поставщиками, они боролись с производителями. Они действительно боролись, как звери, чтобы все было таким, как надо. И в каком-то смысле это то самое, что создает такие проекты, как этот, и делает возможным процесс без уничтожения оригинальной идеи. И я думаю, это очень важно.

Итак, теперь у вас есть эти фото, вы встаете утром и видите детей в Нигерии и в Уругвае с их компьютерами, и в Монголии. И мы ушли от повсеместного бежевого цвета, наши компьютеры разноцветные, так веселей. Кроме того, вы увидите, что логотипы отличаются. Это потому, что мы смогли в процессе производства использовать 20 цветов для букв X и O, из которых состоит название компьютера, и, смешивая их на стадии производства, вы получите 20 раз по 20, 400 разных возможностей. Наглядный пример детей, использующих компьютеры в развивающихся странах, потрясающий.

А это мой племянник Энтони в Швейцарии, ему дали ноутбук на полдня, и я должен был забрать его. Это было непросто. А это был прототип. А полтора месяца позже, когда я вернулся в Швейцарию, он играл со своей собственной версией. Из двух листов бумаги и картона.

Я собираюсь закончить этим последним проектом, который скорее для взрослой игры. Некоторые из вас могли слышать о презервативах Нью-Йорк. Они только выпущены, на самом деле в день святого Валентина, 14-го февраля, десять дней назад. Министерство здравоохранения Нью-Йорка обратилось к нам, им нужен был способ распространить 36 млн бесплатных презервативов среди жителей Нью-Йорка. Это достаточно крупная затея, и мы работали над автоматами по продаже. Вот они. Они приятной формы. Это похоже на проектирование гидранта: он должен быть легко используемым, вы должны знать, где он находится и как он работает. И мы также создали сами презервативы.

Я был в Нью-Йорке, когда они были выпущены, и пошел посмотреть места, где они установлены. Этот расположен в управляемом пуэрториканской семьей магазине, в баре на улице Кристофер, в зале для пула. Они установлены во всех медпунктах для бездомных. И конечно в клубах и на дискотеках. А это объявление для проекта. Возьми с собой.

Это тот самый случай, когда дизайн способен начать общение. Я был в этих местах встреч, и люди действительно хотели взять их с собой. Они были взволнованы. Лед был сломан, стыд был преодолен и, я думаю, это тоже заслуга дизайна. Я собирался бросить несколько презервативов в аудиторию и все такое, но не уверен, этично ли это здесь. Хорошо, хорошо. У меня всего несколько. У меня есть еще, вы всегда можете попросить у меня позже. И если кто-нибудь спросит, почему у вас с собой презерватив, просто скажите, что вам нравится дизайн.

Я закончу одной мыслью: если все мы будем работать над созданием ценностей и если мы действительно будем помнить о важности нашего труда, я думаю, мы сможем изменить результат работы. Мы сможем изменить ценности, компании, с которыми мы работаем и, наконец, вместе мы сможем изменить мир. Спасибо.

Перевод: Татьяна Запевалина
Редактор: Анна Семенова

Источник