Поп-культура полна отважных и самоотверженных роботов – от ВАЛЛ-И до R2-D2 и Стального Гиганта, – которые помогают людям и тем самым растапливают наши сердца. Но могут ли реальные роботы, направляемые в опасные условия и работающие с последствиями катастроф, побудить нас стать лучше?
Исследования показывают, что люди испытывают желание помогать друг другу, когда видят, что другие делают то же самое. Поскольку всё больше роботов используются для выполнения опасных работ – например, поиск выживших после урагана или очистка зараженных радиацией территорий, – Сы-Чи Хуан, доцент кафедры маркетинга Стэнфордской высшей школы бизнеса, заинтересовалась проблемой, могут ли и они вызывать просоциальную реакцию. Занимаясь исследованием мотивации, в том числе причинами, заставляющими людей жертвовать некоммерческим организациям или помогать другим добровольно, она задается вопросом: «Когда роботы нам помогают, увеличивает ли это или уменьшает нашу просоциальность?».
В своей новой статье Хуан совместно Фаньюань Чен из Университета Макао исследовала, как приходящие на помощь роботы могут влиять на просоциальность человека. Они обнаружили, что такие роботы не вдохновляют людей и даже могут лишить их мотивации помогать другим. Как объясняет Хуан: «Глядя, как робот бежит в огонь, я не испытываю того же воодушевления, как при виде бегущего в огонь пожарного. Это затрагивает меньше».
Хуан и Чен предположили, что использование роботов в ситуации стихийных бедствий обернется полной потерей просоциального поведения. Чтобы проверить эту идею, они провели серию экспериментов.
В первом из них оценивалась вероятность участия испытуемых в благотворительной акции по сбору одежды после того, как они посмотрят кадры, где люди и роботы ликвидируют оползень. Те, кто наблюдал за роботами, делали пожертвования с меньшей вероятностью. «В этом исследовании интересный момент заключается в том, что бедствие, с которым борются роботы, не имеет ничего общего с благотворительностью, – говорит Хуан. – Роботы, предназначенные справляться с последствиями катастроф, нас не воодушевляют. А когда мы не испытываем этого чувства, мы не склонны помогать другим людям даже в ситуации, далекой от настоящей катастрофы».
В следующем эксперименте изучалось то, почему люди чувствуют эту разницу. Участников просили прочитать адаптированные истории из новостей, в которых рассказывалось о людях и роботах, дезинфицирующих больницы во время пандемии COVID. В некоторых историях речь шла в первую очередь о людях, в других – о роботах. Затем испытуемых спрашивали об их желании участвовать в трех благотворительных кампаниях – сделать пожертвование или стать волонтером. Опять же те, кто наблюдал за роботами, оказались гораздо менее склонны внести свою лепту.
Спасение без эмоций
Еще в одном эксперименте углубленно изучалось то, почему роботы-спасатели негативно влияли на просоциальность. В данном случае испытуемые отмечали, что роботы кажутся не настолько автономными и смелыми, как люди, и рискуют меньше их. Кроме того, после прочтения о помощи роботов они ощущали, что необходимость человеческого участия (финансового или иного) уменьшалась.
Исходя из этих результатов, Хуан рекомендует властям и инженерам, стремящимся создать более вдохновляющие машины, рассмотреть возможность «очеловечивания» роботов – например, с помощью иллюзии автономии. Она отмечает, что люди, добровольно подвергающие себя опасности, считаются отважными, «потому что у них есть много других вариантов, и всё же они предпочитают жертвовать собой». Роботы, выполняющие команды, не вызывают такой реакции. «Если вас контролирует кто-то другой, и вас просто отправили рисковать, это не так вдохновляет, потому что у вас не было выбора». Можно ли создать роботов, которые способны самостоятельно просчитывать ситуацию (или делать вид) и затем выбирать риск?
Еще одна причина, почему роботы нас не вдохновляют, – это та же самая причина, по которой мы отправляем их туда, где есть угроза. «Люди очень уязвимы, – говорит Хуан. – Когда они идут туда, где опасно, они действительно могут погибнуть. Именно эта уязвимость заставляет нас уважать их и вдохновляться их мужеством». Когда роботы воспринимаются более человечными и уязвимыми для риска, они кажутся более смелыми и вдохновляющими.
Участники исследования отмечали и то, что комбинированные команды людей и роботов тоже могут вдохновлять – но при условии, что люди и роботы являются равноправными партнерами, принимающими решения совместно и самостоятельно. Хуан не впервые изучает результаты комбинирования человека и робота. В одном из ее предыдущих исследований рассматривалось то, в какой степени люди вдохновляются питаться более правильно, если думают о своем теле как о машине, а о еде – как о топливе. (Ответ: это зависит от того, кто вы).
Хуан считает, что бизнесу стоит беспокоиться о последствиях потери просоциальности и поддерживать идею создания «более смелого, автономного и кажущегося более уязвимым робота», даже если она выглядит несколько фантастичной.
«Это идея о том, как нам переосмыслить технологию», – говорит она. Руководителям стоит учесть выводы исследования, поскольку в ближайшие годы люди и техника должны будут сотрудничать друг с другом более тесно. «В компаниях уже есть производственные команды, состоящие наполовину из людей, наполовину из машин, и эта тенденция быстро нарастает и в других звеньях бизнес-цикла, например, продажах, а также и в других областях нашей экономики и социума, – говорит Хуан. – И я лично думаю, что просоциальность – это то, о чем мы все должны заботиться, когда речь заходит об эволюции человека».