Если нас действительно настигнет всеобщий апокалипсис, смогут ли сверхбогатые люди пережить его благодаря своим деньгам и технологиям? Это, вероятно, не то, о чем большинство из нас думает ежедневно, но это та тема, над которой много размышлял Дуглас Рашкофф.
Для непосвященных – влияние Дугласа Рашкоффа, когда дело касается авангарда цифровой культуры, переоценить трудно. Он получил известность как пионер теории киберпанка, способствовал популяризации рейв-движения начала 90-х, дружил с такими людьми, как Тимоти Лири, Грант Моррисон и Уильям Гибсон. Рашкофф точно предсказал схлопывание пузыря доткомов и рынка жилья, а также придумал термины «социальная валюта», «цифровые аборигены» и «медиавирус». Он сотрудничал с покойным Дженезисом Пи-Орриджем в составе легендарной экспериментальной музыкальной супергруппы Psychic TV и создал небольшую библиотеку обычных и графических романов, технологических трактатов, цифровых манифестов, религиозных исследований и документальных фильмов. Массачусетский технологический институт в 2013 году назвал его в числе самых влиятельных ныне живущих мыслителей, в настоящее время он работает профессором теории медиа и цифровой экономики в Куинс-колледже Городского университета Нью-Йорка.
Поэтому, когда Рашкофф говорит, что планы миллиардеров-технарей пережить возможный конец света нелепы, вероятно, вы захотите принять это к сведению.
Рашкофф качает головой и улыбается, вспоминая, как в 2017 году пять миллиардеров привезли его в находящееся в пустыне шикарное убежище, чтобы, как он думал, выступить перед собравшимися: «Деньги убедительны, и для меня тоже, [особенно] если они помогают финансировать мои безумные, марксистские, анархо-синдикалистские, вдохновленные психоделиками сочинения».
В резюме Рашкоффа часто называют футурологом, но сам он это отрицает. «Любого, кто пишет о технологиях, очень часто считают футурологом. [Люди] думают, что это одно и то же, – говорит он. – Я презентист. Я исследую обстановку и положение дел, и ко мне очень часто обращаются специалисты по технологиям – или, в основном, те, кто в них инвестирует, – желающие знать, что будет дальше».
С этим, казалось, и было связано его приглашение в пустыню. Однако всё пошло не по плану.
«Вместо того чтобы вывести меня сцену, они привели этих пятерых парней в гримерку и усадили нас вокруг маленького столика, – вспоминает он. – И те стали спрашивать меня, на что делать ставки: на биткойн или эфириум? На виртуальную или дополненную реальность? И, наконец, на Аляску или Новую Зеландию?».
И тогда Рашкофф понял, зачем его на самом деле пригласили. Чтобы помочь гостеприимным хозяевам подготовиться к тому страшному цивилизационному повороту, когда у большинства из нас дела сильно ухудшатся. Что-то вроде сильных тайфунов, природных пожаров, еще одной пандемии или социальных волнений. Выберите свое. И пока мы все будем от этого страдать, самые достойные (читай – самые богатые) будут пережидать всё это в своих комфортабельных технологичных бункерах – по крайней мере, они так думают.
«Когда лодка тонет, вы шагаете по головам других людей, чтобы выбраться из нее», – говорит Рашкофф.
В его новейшей книге «Спасение богатейших: эскапистские фантазии техномиллиардеров» эта неудачная поездка в пустыню стала трамплином для погружения в мириады схем, придуманных сверхбогатыми людьми, стремящимися спастись от любых экологических и социальных катастроф, к возникновению которых причастны и они сами. Среди этих схем и загрузка сознания в облачное хранилище, и колонизация Марса, и находящийся в тропическом раю роскошный бункер Судного дня. Провидцы предполагаемого завтра спешат реализовать свои планы и подготовиться к катастрофам, пока не стало слишком поздно.
«Я начал писать серьезную, страшную книгу, а потом она стала… больше похожа на черную комедию, когда я понял, что эти ребята смешны, – говорит Рашкофф. – Я хотел рассказать истории, показывающие их неудачниками, чтобы мы не пошли по этому пути».
Роскошные бункеры для спасения стали настолько популярным рынком, что теперь существует целая (и очень прибыльная) индустрия, обслуживающая страх богатых клиентов перед надвигающейся катастрофой. И в этом Рашкофф видит огромную и в буквальном смысле денежную дыру.
Когда его спрашивают о том, были ли среди планов «спасения» какие-то особенно интересные или жизнеспособные, он пожимает плечами и считает, что это не заслуживает такого внимания: «Мне стало ясно, что они основывали свое понимание будущего на научно-фантастических книгах, которые должны были прочесть, учась в старшей школе».
Он называет их авантюру уравнением изоляции: сколько денег и технологий нужно этим парням, чтобы спастись от мира, который они активно разрушают, используя те же деньги и технологии? По мнению Рашкоффа, проблема (достаточно очевидная) заключается в том, что предлагаемые ими решения – это просто повторение того, что и привело общество к этой ситуации. Это их «подрыв рынков» и мышление неограниченного роста, а ресурсы и человечество пусть катятся к черту.
«Так много технологий используется лишь для того, чтобы отодвинуть внешние последствия подальше либо скрыть их, – говорит Рашкофф. – Если же вы понимаете, что это сделано вами, очевидной реакцией будет прямо взглянуть на эти последствия, а не прятаться от них».
Он вспоминает один бункер, в котором был суперсовременный подземный бассейн с подогревом и система верхнего освещения, имитирующая солнце. Во время своего неожиданного «пустынного» сеанса вопросов и ответов Рашкофф спросил владельца бассейна, как он собирается поддерживать хлорирование воды после того, как глобальные цепочки поставок разрушатся на неопределенный срок. В ответ тот достал свой блокнот и, хмыкнув, записал – «снабжение».
Если вы расстроены тем, что богатейшие люди оказались настолько бестолковы в своих фантазиях о побеге, что ж, таков взгляд Рашкоффа. Он говорит, что одно из основных критических замечаний к его «Спасению богатейших» сводится к тому, что перед читателями не раскрываются подробности того, как техномиллиардеры планируют выживать в условиях апокалипсиса.
И отмечает, что ответом на заданный самому себе вопрос о том, «доберемся ли мы до планов побега этих парней?», было «нет». Эти планы по сути «фантазии», поскольку их осуществление предполагает «отделить себя от всех и всего».
Это намеренное отделение столь же бесполезно, сколь и ошибочно. Даже если многие из самых известных технарей действительно думают, что помогают человечеству, близорукость взглядов заставляет их, по словам Рашкоффа, «рассматривать наши проблемы не как научные, а как инженерные».
Вместо этого мы должны работать над тем, чтобы использовать науку не как средство господства и «устранения» природы, а как способ сосуществования с ней. Возможно, и для компенсации нанесенного нами вреда. «Вместо того чтобы отчуждать и изолировать людей друг от друга, вытягивать из них время, энергию, информацию и ресурсы, мы могли бы использовать технологии, чтобы сделать работу человека легче и эффективнее», – считает он.
По словам Рашкоффа, если бы люди, желающие подрывать разные рынки, «были бы готовы подорвать венчурный капитализм или саму модель стартапов», можно было бы получить «что-то действительно революционное».
В конечном итоге миллиарды долларов могут завести этих парней достаточно далеко. На вопрос Рашкоффа о том, почему они рассчитывают, что охрана продолжит их защищать после того, как их деньги обесценятся, миллиардеры начинали хвататься за соломинку, предлагая в качестве последних вариантов сторожевых собак, кодовые замки для сейфов и «шоковые ошейники» для охраны.