Бывший профессор философии в Университете Сассекса Кейтлин Сток заметила одну забавную на её взгляд закономерность: специалисты из технических или абстрактных областей стали называть себя специалистами по этике. При этом они не могут похвастаться ни одним из качеств, необходимых такого рода экспертам — социальной осведомленностью, богатым жизненным опытом, сочувствием или эпистемологическим смирением. Вместо этого у них есть лишь огромный стимул самовыражения и чрезмерная интеллектуальная уверенность.
«В реальной жизни это были бы последние люди, которым здравомыслящий человек мог доверить моральную дилемму», — пишет Сток.
Особняком тут стоит влиятельное и популярное движение под названием « Эффективный альтруизм». Его 35-летний лидер Уильям Макаскилл, профессор Оксфорда, снимает жилье с соседями, купается в замерзающих озерах и питается веганской едой из микроволновки.
Его влияние, как и влияние всего движения, огромно. В организации стремятся применять строго рациональные методы к моральным поступкам. Объяснения Макаскилла, в отличие от большинства метафизиков, ставших этиками, весьма подробны и понятны для простых граждан — и особенно для богатых слоев населения.
«Честно говоря, меня это несколько тревожит», — заявляет Сток.
«ЭА» пропагандирует максимальное субъективное благополучие и минимизацию страданий. По их мнению, нет никаких оправданий тому, чтобы ставить свои личные интересы выше интересов незнакомых людей. В частности, об этом Макаскилл пишет в своей книге «Чем мы обязаны будущему: взгляд на миллион лет». Он утверждает, что «люди будущего имеют не меньшее моральное значение, чем нынешнее поколение».
Макаскилл утверждает, что эту важность будущего могут оценить лишь мозговитые философы из Оксфорда. Он оценивает вероятность, серьезность и управляемость таких угроз, как искусственный интеллект, ядерная война, биоинженерия патогенов и изменение климата. А еще автор выдает ряд причудливых утверждений. Например, по его мнению, нам нужно рожать больше детей, раз уж мы можем дать им счастливую жизнь. При этом нам еще нужно подумать о том, как разместить их всех в «космическом поселении».
В этом вопросе Макаскилл солидарен с коллегами из FHI, которые верят в колонизацию Млечного пути менее, чем за миллион лет. Для этого нужно лишь изобрести межзвездные зонды, способные создавать копии самих себя из сырья, добытого в чужих мирах.
В предыдущей книге Макаскилл задавался вопросом: «Как я могу добиться самых больших изменений, на которые способен?». Он использовал доказательства и много рассуждал в поисках ответов. Новая книга насыщена графиками, таблицами и диаграммами, из-за чего кажется, что вы читаете научный трактат.
Неудивительно, что такие знаменитые личности как Билл Гейтс, Илон Маск и Сэм Банкман-Фрид полностью одобряют его философию. Последний даже назначил Макаскилла советником своего фонда, занимающегося финансированием «амбициозных проектов, направленных на улучшение долгосрочных перспектив человечества».
Тем не менее, «Эффективный альтруизм» — это не наука в том виде, в каком мы ее знаем. Это скорее способ адаптации, который помог человеческому роду выжить, наряду с языком и отстоящими большими пальцами. В худшем случае мы бы сочли его замаскированным личным интересом. В любом случае мы не видим каких-то фактов о добре и зле, которые поддаются количественной оценке или проверке.
«Строго применяемое научное мировоззрение ведет к отделению фактов от ценности и низведению ценности до формы психологической проекции. Это, конечно, не приводит к какой-либо моральной озабоченности по поводу того, что делать с людьми, которых еще не существует, или к идее, что мы можем точно обнаружить, количественно оценить, а затем ранжировать что-то столь же эфемерное, как человеческое благополучие», — пишет Сток.
По мнению автора, заманчиво противопоставлять ЭА другому течению — пробужденному прогрессивизму. Первое выглядит рациональным, а второе — эмоциональным. Но у них на самом деле больше общего, чем кажется на первый взгляд.
В книге Макаскилл скрыто использует эмоциональные эксперименты, чтобы подтолкнуть читателя к определенному выводу. Например, в какой-то момент он вынуждает представить разбитую бутылку на дороге и ребенка, который об нее порезался. А затем это чувство вины проецируется на людей, которые еще не родились. Макаскилл заставляет размышлять о том, что подумают грядущие поколения о нас.
«По сути, и ориентированность на будущее, и пробужденный прогрессивизм берут ограниченное количество эмоциональных импульсов, которые бывают у многих из нас, а затем живо вызывают в воображении душераздирающие сценарии предполагаемого вреда, чтобы направить нашу податливую интуицию в нужном направлении», — пишет Сток.
Оба подхода настаивают на том, чтобы люди беспокоились не о своих личных проблемах, а о более широких вопросах. Доходит до того, что сторонники ЭА больше переживают о будущих поколениях, чем о тех, кто испытывает реальные страдания прямо сейчас, а прогрессивисты увольняют сотрудников с работы «во имя добра».
И самое страшное в альтруистах, по мнению Сток, не их склонность к эмоциям, а то, что они этого не осознают. В целом же люди склонны обманывать себя, считая, что этические подходы прямолинейны и лежат в какой-то одной плоскости.
«Грандиозные фантазии о спасении мира — это просто. Личные отношения сложны. Этика — это искусство, а не наука, и, по моему опыту, люди с докторской степенью, вероятно, в ней не самые надежные проводники», — резюмирует автор.