Джулия Стрэнд была уверена в своих научных открытиях, публикуя их в 2018 году. Ее исследование показало, что при наличии светового маяка в шумной обстановке люди тратили меньше энергии на выслушивание собеседника и отвечали быстрее, чем без света. Отзывы были положительными, и Стрэнд, доцент кафедры психологии Карлтонского колледжа в Нортфилде, получила грант для продолжения работы.
Однако несколько месяцев спустя ей не удалось повторить предыдущие результаты. Собственно говоря, она обнаружила обратное: свет заставлял людей задумываться сильнее. Стрэнд ещё раз всё тщательно перепроверила — и всё равно оказалось, что она была не права.
«У меня внутри все рухнуло, — говорит она. — Ужасно было осознавать, что я не просто совершила ошибку, но и опубликовала ее».
Ошибки — это неизбежный аспект человеческого состояния. Однако их определение приводит к путанице. Люди ошибаются во многих вещах: неправильно запоминают название поп-песни 90-х годов или перекладывают вину на друга во время жаркого спора. Ошибки случаются в больших и малых масштабах, в материальном, моральном или этическом планах. В книге 2010 года «Being Wrong» Кэтрин Шульц в общих чертах определяет ошибку «как отклонение от внешней реальности или внутренний переворот в том, во что мы верим» — с оговоркой, что ошибка слишком обширна, чтобы вписаться в какую-либо категорию.
Независимо от определения, люди часто боятся испытывать эти ощущения или не решаются признать их. С раннего возраста общество внушает детям, что «бить сестру неправильно» и «правильно говорить «пожалуйста» и «спасибо». Со временем эта бинарность «создает такой уровень перфекционизма, когда очень трудно ошибиться, потому что кажется, что твоя личность изначально неправильная», говорит лицензированный психотерапевт по вопросам брака и семьи Мо Ари Браун. «Это навешивает ценностные ярлыки на каждый наш поступок». В последние годы возникла целая индустрия, посвященная пересмотру истории с целью указать на прошлые проступки, демонстрируя, насколько обществу нравится быть правым и наказывать тех, кто был не прав.
Для Стрэнд основная часть беспокойства по поводу ее ошибки в исследовании была связана с отсутствием модели, как именно следует признаваться в ошибках. Однако признание ошибки и способность выйти из неудобной ситуации невредимым может послужить утешением для общества, брезгливо относящегося к промахам.
Препятствия на пути распознавания ошибок
«Ты не чувствуешь, что ошибаешься. Кажется, что ты прав», пишет Шульц. Только после озарения, как у Стрэнд после проверки прошлых исследований, мы осознаем ошибочность наших путей.
Осознать неправоту помогает психологическая теория когнитивного диссонанса, говорит директор лаборатории личности, эмоций и социального познания Адам Феттерман. Когнитивный диссонанс возникает, когда два убеждения или поведения противоречат друг другу, или поступки человека противоречат его убеждениям. (Например, курить, несмотря на риск для здоровья, или обманывать, несмотря на то, что вы считаете себя честным человеком.) Этот конфликт обычно приводит к тревоге или чувству неуверенности.
«Мы крайне мотивированы уменьшить эту неопределенность, — говорит Феттерман. — Чаще всего люди избавляются от нее, отвергая новую информацию или создавая новое представление, которое в основном избавляет от неопределенности. Мы действительно не слишком часто изменяем убеждения или поведение, чтобы привести их в соответствие с новой информацией». Мы принимаем лишь ту информацию, которая подтверждает существующие убеждения, оправдывает их или отрицает все, что им противоречит. «Стремление уменьшить этот диссонанс приводит к тому, что мы удваиваем или еще больше укрепляем свои взгляды», — рассказывает Феттерман.
Ошибаясь, мы рискуем подвергнуться социальному остракизму или осуждению. Как социальные существа мы постоянно ищем признания в группах. Ошибаясь в чем-то, мы подвергаемся критике со стороны членов этих групп. «Исходя из моих исследований и работ других людей, люди в первую очередь переживают, что их осудят или посчитают глупыми, — говорит Феттерман. — Признавая неправоту даже перед самими собой, вы боитесь, что вас отвергнут окружающие».
Ирония заключается в том, насколько сильно мы не правы в восприятии своих ошибок. Исследование Феттермана показывает, что признание неправоты на самом деле улучшает репутацию. Окружающие видят в вас дружелюбного и приятного человека. Фаттерман изучает, охотней ли люди признают свои ошибки, зная, как это повлияет на их репутацию. «Мы рассказываем людям о наших исследованиях, а затем наблюдаем, повлияет ли это на их поведение в другой ситуации», — говорит он.
Тревожный звонок
Осознание ошибки иногда наступает очень быстро, например, когда вы похлопали по плечу не того человека на мероприятии, а иногда требуются годы, чтобы понять: прежнее видение мира было ошибочным.
В детстве у Анны Чирановой был определенный набор убеждений: «Я думала, что бедные люди ленивы, а в правительстве полно социалистических бюрократов, которые сидят и пытаются играть в Робин Гуда с моими деньгами», — говорит она. Когда она окончила колледж, экономический спад был в самом разгаре. Чиранова работала на трех работах, ни на одной из которых не было медицинской страховки, снимала комнату в квартире с соседями и готовила рамен быстрого приготовления, которого хватало на два приема. «Я довольно быстро поняла, что иногда, независимо от твоей усердности, случаются системные сбои, направленные на то, чтобы подавить тебя», — говорит Чиранова, которая сейчас руководит собственной компанией по производству видеофильмов.
Иногда мы формируем новые убеждения, которые заменяют старые, как у Чирановой, или получаем сигналы, указывающие на нашу неправоту, например, когда двухчасовая поездка превращается в семичасовую благодаря нескольким неправильным поворотам. По словам Феттермана, только систематическое предъявление доказательств, бросающих вызов убеждениям, поможет сдвинуть стрелку в сторону тревожного звонка. «Со временем факт за фактом убеждения людей начнут разрушаться».
Чтобы прийти к такому пониманию, нам следует быть открытыми перед фактом, что мы способны совершать ошибки, и отбросить эго для признания того, что мы можем колебаться или каким-то образом изменять свое мнение, говорит Браун. На самом же деле, по мнению Феттермана, простое признание собственных ошибок позволяет быть более открытыми к ним.
Защищаться или искать оправдания своей неправоты естественно, но «эти стратегии ухода от ответственности за ошибки стоят на пути более продуктивного отношения к неправоте», пишет Шульц. Признавать ошибку без оправданий — просто сказать: «Я был неправ» — это навык, говорит Браун. «В основном это бывает больше похоже на объяснение, почему они делали то, что делали», — объясняет Браун. Но со временем мы учимся признавать ошибки, не объясняя их. Главное — брать ответственность на себя, осознав, что ошиблись.
Негативное отношение к себе, которое мы испытываем, признавая неправоту, становится самым большим препятствием на этом пути. «Мы мешаем себе больше, чем кто-либо другой, испытывая стыд, сожаление и страх, — говорит Браун. — Прощаем ли мы себя за то, что не поняли все правильно? Иногда мы наказываем себя хуже, чем кто-либо другой. Возможно ли избавиться от потребности всегда быть правыми? Допускаем ли мы тот факт, что нам придется извиниться?».
Если извинения необходимы, Браун советует сначала признать проступок, а затем попросить прощения без стыда: «Я знаю, что сказал тебе обидные вещи во время спора. Я был неправ и прошу прощения».
Эван Круз так упорно стремился сделать блог успешным, что попросил маму, с которой он живет, о финансовой поддержке — оплатить его проживание и обучение, пока он создает платформу. Вместо этого мама посоветовала ему устроиться на работу. Напряженность достигла предела в октябре прошлого года, когда он обвинил ее в том, что она не поддерживает его цели. «Она очень разозлилась на меня и потребовала оплачивать расходы за проживание, чтобы преподать мне урок благодарности», — говорит Круз.
Через несколько дней Круз посмотрел на происходящее с точки зрения своей мамы: «Я понимаю, почему она не хочет поддерживать мои начинания с блогом, учитывая, что я еще не получил прибыли. Любой родитель не стал бы поддерживать». Он сказал матери, что был не прав, а она попросила доказать это делом. Круз устроился на постоянную работу инженером-строителем в департамент транспорта Флориды и занялся домом. Он говорит, что с тех пор их отношения улучшились.
Учитесь на чужих ошибках
Нормализация неправильного поведения помогает людям легче прийти к признанию вины. Феттерман изучает, что происходит, когда мы видим, как кто-то признает свою неправоту, особенно если он занимает влиятельное положение, например, политик, инфлюенсер или профессор. Если мы видим, что люди признают ошибки и живут дальше, возможно, мы сами с большей вероятностью признаем свои оплошности.
Когда Стрэнд сообщила об ошибке своим соавторам, редактору научного журнала, в котором было опубликовано исследование, агентству, предоставляющему гранты, и комитету, который рассматривал ее работу, она почувствовала облегчение, что не потеряла свой грант и сохранила должность. «Мои опасения об ужасных последствиях не оправдались, — говорит она. — Другим людям полезно это видеть, ведь если вы сделали что-то неправильно, и не знаете, что кто-то другой делал это раньше, легко вообразить ужасные последствия». Стремясь исправить ошибки в научных исследованиях, Стрэнд опубликовала отчет о своем опыте и была поражена откликом. «Со мной связались около дюжины других людей, которые обнаружили ошибки в своей работе и сказали: «Это действительно было очень полезно для меня, я понял, как с этим справиться, это вдохновило меня на правильные действия».
Несмотря на сопротивление, неправота — это и повод для радости. Признав тот факт, что ехидные замечания причинили боль партнеру, мы сможем продуктивно обсудить это и таким образом сблизиться. Неправильно понятый вопрос на уроке дает возможность учиться. Выявление ошибок в работе позволяет расти.
«Это возможность кое-чему научиться, — говорит Стрэнд. — И кое-что исправить».