Статьи и книги по проживанию кризисов на всех языках мира сейчас говорят о «новой нормальности». «Новая нормальность», «наша новая нормальность»… Что это такое? И как определить, наступила уже эта «нормальность» или еще есть к чему стремиться? Психотерапевт Екатерина Сигитова в книге «Идеальный шторм» рассказывает о том, что такое норма вообще и что на самом деле должно быть целью при выходе из кризиса.
Сначала хочу спросить: что для вас «новая нормальность» после кризиса? Я не имею в виду конкретные признаки «теперь у нас то и другое иначе», а, скорее, ваши внутренние ощущения.
Примеры:
- То, к чему начинаем привыкать в новых условиях жизни.
- Когда старое перестаёт работать, а нового ещё нет. Пользуясь термином социологов, я бы назвала это аномией, т. е. безнормностью. Как правильно, никто не знает, двигаемся на ощупь и ищем новый баланс.
- Сохранить то, что было правильно, и изменить то, что было неправильно из «старой нормальности».
Сразу возникает вопрос: если что-то в «старой нормальности» было неправильно, то почему тогда это называлось нормальным?
На самом деле посткризисная «новая нормальность» — это, как правило, некое временное отсутствие нормальности вообще. Действительно, старое уже не работает, и мы приблизительно поняли, чего точно не надо делать, но ещё не поняли, что точно надо делать. Это переходный период, ровно поэтому в нём так сложно. При кризисе никогда нет плавного, размеренного движения из точки А в точку Б или из состояния А в состояние Б, потому что у состояния Б ещё нет параметров, они в процессе определения. Иногда они определяются довольно долго. Поэтому переходная «новая нормальность» — это своего рода шлюз, находясь в котором мы ещё не знаем, что будет, а когда узнаем, это будет уже какое-то новое состояние, не первое и не второе, а третье.
У вашей посткризисной «новой нормальности» много конкретных параметров, у всех они разные в зависимости от того, кто где находится и как живёт. Тем не менее предположу, что общим является ощущение безвременья: то, что раньше считалось кризисом, сейчас становится вашей повседневной жизнью. К сожалению, часто «новая нормальность» — это и про обнажение многих деструктивных процессов. Конечно, и конструктивные процессы тоже обнажаются. Но деструктивные всегда заметнее, они всегда на поверхности, поэтому вся эта «новая нормальность» может выглядеть и ощущаться очень страшно.
О норме в целом
Давайте уделим немного времени тому, что мы вкладываем в слово «нормальный». Как многие из вас, наверное, знают, есть разные подходы к определениям нормы. Например, есть норма статистическая: то, что среди нас встречается чаще всего, и есть норма. На этом подходе в своё время подорвались те, кто считал гомосексуальную ориентацию ненормальной, потому что она составляет малый процент в популяции. Тем не менее это пример того, что статистическая норма, хоть и означает преобладание и численный перевес, не всегда означает, что меньшинство ненормально, и уж тем более не означает, что у всех и каждого должно быть так, как у большинства.
Есть и другие подходы к определению нормального. Например, есть психологическая норма и есть норма медицинская: то, что считается физически/психически здоровым, — нормально; то, что считается физически/психически больным, — ненормально. Тут немного проще, потому что при болезни всё же существует патологический процесс (воспаление, перелом или очевидное нарушение функции органа). Поэтому такой подход называется функциональным, так как основан на функции: если что-то функционирует не так, как должно, если оно неправильно работает, то это мы признаём как ненормальное.
Ещё есть способ определения нормального через желаемое или идеальное. Например, мы хотим, чтобы проявление сострадания друг к другу и доброта были общественной нормой. И когда мы слышим рассказ о том, что кто-то героически перевёл старушку через дорогу или вернул потерянный кошелёк владельцу, мы думаем: «Вообще-то так действовать — нормально». Но так действуют не все, поэтому это не является статистической или психологической нормой, — просто мы хотим, чтобы так было. Это нормальность через желательность.
Кстати, это хорошее дополнение к теме об обнажающейся в кризисе агрессии и деструктивных процессах. Нужно ли считать, что это теперь ваша новая норма — быть агрессивными, злыми и ожидать агрессии? Наверное, большинство откажется от такой нормы и скажет, что некоторым бывает трудно, но их можно понять, научить, помочь или хотя бы подождать, пока они придут в себя и смогут снова хорошо обращаться со своими чувствами. Но ни при каких обстоятельствах мы не будем это вставлять в нашу ежедневную норму.
Следующий подход к определению нормальности — эволюционный. Здесь норма — это то, что помогает выжить и адаптироваться. То есть мы принимаем за норму то, что делает нашу жизнь лучше. Соответственно, если какое-то явление или процесс распространены статистически, но не улучшают нашу жизнь с точки зрения природы и эволюции или в других областях, то в рамках эволюционного подхода мы не считаем это нормальным.
Хороший вопрос, который стоит задавать во всех перечисленных подходах: почему нормальность часто берёт на себя функцию судить, что нормально, а что нет? Почему нормальность объявляет ненормальное плохим? Ведь ненормальное не всегда хуже, чем нормальное. Если взять ту же человеческую природу, большинство людей не являются просвещёнными, очень добрыми и хорошими, тактичными и т. д. Большинство живёт ровно наоборот, и вроде как это нормально с точки зрения статистики, но в то же время быть «ненормальным» в такой системе лучше и приятнее.
Процесс перехода к «новой нормальности» после любого кризиса тоже можно рассматривать с точки зрения разных подходов, ориентируясь на то, что считать нормальным:
1. Возврат к тому же в точности, что было до кризиса.
2. Переход к чему-то более желательному и привлекательному.
3. Движение в сторону того, что помогает адаптироваться и улучшает вашу жизнь.
4. …Ваш вариант?
Основная проблема с «новой нормальностью» после любого кризиса в том, что большинство людей, естественно, хочет вернуться туда, где они были до кризиса, т. е. они хотят, чтобы всё откатилось назад. Именно это они согласны считать «новой нормальностью»: «Ладно, пусть будут какие-то мелкие поправки и изменения, но в целом я хочу, чтобы всё просто вернулось как было».
В то же время эти люди не хотят, чтобы всё было ровно так, как было, потому что старый порядок вещей безжалостно показал им, что перед кризисными угрозами старая система не работает. Оказалось, что в их жизни к кризисам ничего не было приспособлено. Так стоит ли хотеть вернуться туда, где вы были, если есть ненулевая вероятность снова заиметь всё те же проблемы и последствия? Наверное, нет. Конфликт. Мы хотим «новой (хорошо забытой старой) нормальности», но мы понимаем, что будем вынуждены что-то из неё окончательно потерять. Пытаясь этот конфликт урегулировать, мы себя заставляем считать нормальным то, что мы не можем пока считать нормальным. Мы всей душой хотим назад, но умом уже начинаем понимать, что, наверное, точно так, как было, всё-таки не будет.
Эх.
В качестве дополнения к сказанному я предлагаю считать вашу посткризисную «новую нормальность» эквивалентом «новой безопасности», потому что всё это, конечно, не про норму. В ближайшее посткризисное время вы точно не будете знать, что нормально, а что нет. Вы, скорее всего, будете находиться в процессе проживания и адаптации. Может быть, через полгода внутри вас что-то изменится, а через год — ещё что-то. А пока я предлагаю идею о «новой нормальности» рассматривать именно с точки зрения безопасности. Что будет для вас безопасно, а что нет? Что будет для вас хорошо, а что нет? Тогда эта зона видоизменится и из фантомных болей по ушедшему превратится в путешествие вперёд к какому-то новому состоянию.
В процессе выхода из кризиса важна деконструкция самого явления «нормативности» применительно к вам лично, потому что любая нормативность поддерживает стандарты, ожидания и иногда даже дискриминацию. То есть, по идее, «новая нормальность» (и «старая» тоже) должна включать в себя разные варианты реальности. Однако на практике так не получается, на практике начинаются битвы остроконечников и тупоконечников: «Только мы делаем правильно, а все остальные редиски и подлежат уничтожению». (Всё это ещё бывает помножено на кризисные эмоции и недостаток сил, а значит, на плохую гибкость.) Важно, чтобы не было дискриминации и разделения в зависимости от оттенков «новой нормальности»: кто тут хороший, а кто плохой. Поэтому лучше поменять в своей голове «нормальность» на «безопасность» и признать, что для всех это будет про разное.
Фактически после любого кризиса мы нуждаемся не в новой норме или разнарядке, а в исцелении и заживлении. В этом и должна состоять «новая нормальность» для каждого из нас. Уравнение «новой нормальности» должно включать то, что помогает, а не что-то из Палаты мер и весов.
Это был очень уж философский и сложноватый кусочек теории, направленный на понимание того, как всё запутано с понятием нормального на самом деле. Вывод простой: в любом кризисе не нужно сильно ждать, что сверху спустят новый свод правил. Их, может быть, и спустят, но в то же время для каждого очень важно наметить собственный путь к выходу и для каждого «новая нормальность / безопасность» будет своя (с поправкой на то, что какие-то параметры будут взяты извне).
Уравнение «новой нормальности»
Уравнение выхода из кризиса, или уравнение «новой нормальности», должно включать плюс и минус, которые выглядят так:
–) что изменилось (была работа, теперь её нет и т. д.);
(+) что осталось прежним (живу в той же квартире, у меня те же кошки, и всё так же утром меня раздражает будильник и т. д.).
Нужно зафиксировать, что изменилось в вашей «новой нормальности» и что осталось прежним. На любом уровне: вы, ваше тело, ваше окружение, ваша жизнь. На выходе у вас должен получиться списочек с правой и левой колонками. Это и будут две части уравнения, которые определят, насколько вам трудно и чего у вас сейчас больше.
У кого-то в кризисе многое изменилось, а у кого-то изменилось мало что. Но при любом кризисе хорошая новость состоит в том, что если планета Земля не лопнула и не взорвалась, то довольно многое осталось как было. К сожалению, поскольку нам обычно очень больно и трудно дышать среди всего изменившегося и кризисного, мы часто не видим, что именно осталось прежним, и не можем на это опереться.
Когда у нас формируется жизненный уклад, привычки, образ жизни, то нейронные связи выглядят как «тропинки в голове». Вот у нас был лес — наш внутренний мир, вот мы его изучили и протоптали так много тропинок, что целая карта леса есть теперь в нашей голове. И тут бац! Кризис. Он делает этот лес для нас совершенно незнакомым. Вроде лес тот же, но некоторые тропинки провалились, и вместо них теперь ямы, а некоторые и вообще исчезли, будто их и не было никогда. А вот некоторые тропинки почему-то остались. Задача адаптации к кризису включает и восстановление некоторых старых тропинок, и протаптывание новых. Ваш лес может быть сильно повреждён влиянием кризиса, как настоящий лес — пожаром или ураганом. Но ваша индивидуальная карта леса будет постепенно восстанавливаться, и со временем там появится много всего странного и нового.
Чтобы протаптывать эти новые тропинки, мозгу нужно много усилий, а система в кризисе их экономит, поэтому наше задание про уравнение «новой нормальности» — это способ напомнить мозгу о новых странных штуках в нашем лесу и о протаптывании тропинок к ним. В то же время некоторые старые тропинки (то, что не изменилось) никуда не делись. Пусть мы их сейчас не видим, но мы можем о них помнить.
Подробнее о книге «Идеальный шторм» читайте в базе «Идеономики».