«Мы используем вещи, чтобы рассказать окружающим, как много значим мы сами»

Прежде чем стать одним из самых известных минималистов, японец Фумио Сасаки превратил свою квартиру в помещение, забитое бесполезными вещами. Он полагал, что покупки могут повысить его самооценку и уровень счастья, но этого не произошло. Увлекшись идеями минимализма, Сасаки попытался разобраться, почему мы склонны к потреблению и накоплению. В одной из глав книги «Прощайте, вещи!» он объясняет, в какую ловушку заводит нас мимолетная новизна.

Почему мы продолжаем стремиться к приобретению новых вещей?

Причина данного феномена связана с определенными особенностями нейронной сети головного мозга. Именно она позволяет обнаруживать вариативность в различных формах стимуляции.

Поясню на примере. Представьте себе, что оказались осенью на морском побережье. Летний пляжный сезон уже давно закончился, но, испытав внезапный порыв молодецкой удали, вы с разбегу заходите в море босиком и вскрикиваете от холода, потому что ваша нейронная сеть распознала разницу температур песка и воды. Но если вы останетесь на какое‑то время в воде, то постепенно привыкнете к этой новой температуре и перестанете испытывать дискомфорт. И тогда вы можете сказать себе: «Похоже, вода не такая уж и холодная, как я думал».

То же самое происходит с человеком, который спит на диване перед телевизором. Он просыпается в тот момент, когда вы выключаете телевизор, и возмущается: «Эй, а меня ты спросил?!» Хотя на самом деле проще расслабиться, когда тебе ничего не мешает, но он привык к яркому экрану и постоянному шуму при засыпании, а потому мгновенно отреагировал, как только этот стимул был удален.

Отклонения от привычного порядка или какие‑либо иные изменения необходимы людям, чтобы распознавать стимулы. Вот почему мы часто перестаем испытывать удовлетворение после того, как некоторое время обладаем чем‑то, что хотели получить. Казалось бы, изначальное желание выполнено, однако наш мозг признает отсутствие вариативности, как только мы привыкаем к вещи. Новизна свежего стимула изнашивается, данный предмет становится привычной частью нашей жизни, и теперь мы уже воспринимаем его как должное.

Огромная сила этого эффекта способна отравить любое удовольствие. Например, со временем лишить привлекательности вашу одежду из дорогого бутика, которую вы безумно хотели купить, и заставить вас жаловаться на то, что носить совершенно нечего. Или превратить работу, которая прежде приносила огромное удовлетворение, в повседневную рутину. Сделав подтяжку лица, человек поначалу рад улучшениям во внешности, но привыкнув к ним, вновь отправится к пластическому хирургу. Глаза ребенка вспыхнут радостью, если вы подарите ему детское колечко или игрушечную машинку. Но со временем игрушки им надоедают, и вот уже необходимо, чтобы кольцо стоило $500, а затем и $3000, и наконец наступит время, когда удовлетворение принесет лишь уникальный перстень, созданный знаменитым ювелиром. Когда мальчик подрастет, игрушечный автомобиль превратится в машину отечественного производства, затем в дорогую иномарку, а потом, возможно, и в гараж, заполненный целой коллекцией роскошных автомобилей. Вы никогда не задумывались, почему очень богатые люди, которые имеют так много, все‑таки продолжают покупать новые вещи? Дело в том, что, подобно нам с вами, они устают от одних и тех же предметов, независимо от того, насколько шикарными и эксклюзивными эти вещи кажутся простому человеку.

Вы не можете предсказать свои будущие чувства

Приобретая вещи, мы прекрасно знаем, что в конце концов они нам надоедят. Так не должен ли тогда наступить момент, когда мы осознáем, что в принципе нет смысла приобретать что‑то новое? Почему мы никогда не устаем от этого цикла? Почему упорно продолжаем пополнять запасы?

Я думаю, что ответ может быть таким: потому что мы используем настоящее в качестве основы для прогнозирования своих будущих эмоций. Хотя Homo sapiens является единственным биологическим видом, обладающим способностью представить будущее, наши предсказания далеки от того, чтобы быть точными.

Приходилось ли вам отправиться в супермаркет, будучи голодным, и в конечном итоге накупить больше продуктов, чем нужно? Вы когда‑нибудь заказывали в ресторане слишком много еды, если садились за столик, испытывая сильный голод? Текущее состояние заставляло вас неверно оценивать то, как вы будете чувствовать себя, когда начнете есть. Так о чем тут можно говорить, если мы даже не способны предвидеть, будем ли сыты через полчаса?

В жаркий, душный день нам трудно представить себе, что можно получать удовольствие, сидя перед камином. Точно так же в морозную зимнюю ночь непросто вообразить, какую радость доставляет кондиционер. Или, используя пример Дэниела Гилберта из его книги «Спотыкаясь о счастье», молодые люди делают модные татуировки, полагая, что они всегда будут актуальны, а потом платят большие деньги, чтобы избавиться от них. Думаю, вы поняли мою мысль, наверняка похожий опыт был у каждого из нас: все мы склонны рассматривать будущее на основе настоящего.

Радость надеть куртку в десятый раз

Хорошо, но каким же образом это связано с теми вещами, которые нам принадлежат?

Вы отправляетесь в магазин, наконец‑то находите куртку, которую искали, и так радуетесь, что вас не смущает даже высокая цена. Как ни посмотри, это просто фантастическое приобретение, особенно если сравнить эту вещь с той поношенной курткой, которая сейчас на вас. Оплатив покупку, вы приносите обновку домой и все также довольны, когда надеваете ее и смотритесь в зеркало.

К сожалению, несмотря на то, что вам легко представить, как вы будете чувствовать себя, когда наденете куртку в первый раз, невозможно вообразить, какие ощущения вы испытаете, облачившись в этот наряд в десятый раз или через год после покупки.

Человеку трудно точно спрогнозировать изменение своего отношения к чему‑либо: от первоначальной радости, связанной с приобретением желаемого, до привыкания, а затем и скуки. И поэтому в самом начале, когда он еще не обладает вожделенной курткой, ему кажется, что радость может продолжаться вечно.

Ладно, оставим в стороне куртку и попытаемся обобщить все предыдущие рассуждения, чтобы сделать выводы общего характера.

Итак, у нас есть все, что, как нам казалось в прошлом, мы хотели иметь. Все, что нас окружает, — это предметы, которые мы в тот или иной момент совершенно искренне желали получить. Однако со временем мы неизбежно привыкаем к этим вещам и постепенно теряем к ним интерес. И тогда у нас появляется желание купить что‑то еще — необходим другой стимул, более значимый. Мы стремимся ко все новым и новым стимулам и в результате продолжаем приобретать все больше и больше.

Возможно, другие люди, глядя на имеющиеся у вас вещи, считают, что этого вполне достаточно, однако в данном случае это совершенно не важно. Единственное, что имеет значение, — ваше собственное восприятие; единственный, кто может изменить стимулы, — вы сами. Автомобиль, который стоит $10 000, способен удовлетворить чьи‑то потребности, но его владелец все равно рано или поздно станет несчастным, потому что захочет большего.

И даже если вы упорно трудитесь, создавая новый стимул и приобретая следующую вещь, чувство счастья, которое вы испытаете, не будет сильно отличаться от того, что вы переживаете сейчас. Тут, как я уже объяснял ранее, существуют определенные ограничения, и потому запредельно дорогой предмет не сделает вас запредельно счастливым. Кольцо за $500 не принесет в пять раз больше радости, чем кольцо за $100.

Точно так же, как ваша радость не пропорциональна цене предмета, который вы покупаете, так и стоимость вещи не соответствует ее функциональности. Плащ, который стоит вдвое дороже, не будет в два раза лучше защищать от дождя. Таким образом, неудовлетворенность сохраняется, и вы тянетесь к чему‑то еще. Да, вы знаете, что со временем привыкнете к следующей вещи и она вам также надоест, но вы не можете предсказать будущее на основе своих сегодняшних чувств.

Вы застреваете в этом вечном цикле, и количество вашего имущества продолжает неуклонно увеличиваться.

В глубине души понимая, что так будет продолжаться до бесконечности, вы все равно надеетесь, что на этот раз мимолетное чувство счастья, которое переживаете, окажется реальным и долгоиграющим. Таков механизм несчастья, и он существует независимо от того, как много вещей у вас уже есть и сколько денег вы тратите на приобретение новых.

От доисторической функции к современному значению

Есть и другая, более глубокая причина, почему мы накапливаем так много всевозможного скарба. Давным‑давно люди использовали предметы, которые были сделаны из камня. Хотя сегодня они и кажутся нам примитивными, в свое время эти инструменты были воистину новаторскими изобретениями, невероятно функциональными.

Каменные орудия труда экономили людям время и силы. Несмотря на то что создание одного каменного инструмента занимало у наших предков целый день, с его помощью можно было гораздо быстрее и легче находить и готовить пищу. И как только инструмент был создан, никаких дальнейших усилий для поддержания его работоспособности уже не требовалось. Разумеется, иметь подобное имущество было просто необходимо.

Керамика также была создана по чисто функциональным причинам. Древние люди были лишены такой роскоши, как современные супермаркеты и круглосуточные магазины (которые мы сегодня воспринимаем как должное), бедняги не знали, когда они смогут поесть в следующий раз, да и смогут ли вообще. Они чувствовали себя бессильными перед лицом стихийного бедствия и не были даже уверены в том, что произойдет в следующий момент. Поэтому они решили хранить остатки пищи, и тут без глиняных изделий было никак не обойтись.

С течением времени все большее и большее количество предметов, которыми мы владеем сегодня, перестали быть просто функциональными и стали использоваться для иных целей. И часто обслуживание этих вещей стоит нам огромных денег и усилий. Зачем нам столько вещей, если они в общем‑то особо и не нужны? Каково их предназначение? Я думаю, что ответ вполне ясен: таким образом мы отчаянно пытаемся донести свою ценность, свою значимость до других. Используем предметы, чтобы рассказать окружающим, как много значим мы сами.

Читайте подробнее о книге «Прощайте, вещи!» в базе «Идеономики».