Когда я переехала в Рим из Вашингтона, меня больше всего поразили не древние колонны или величественная базилика, а то, что люди ничего не делают.
Я часто видела, как старушки, высунувшись из окон, наблюдают за гуляющими внизу людьми, а семьи во время вечернего променада то и дело останавливаются, чтобы поприветствовать друзей. Даже офисная жизнь оказалась другой. Пришлось забыть о торопливом поедании сэндвича за рабочим столом. В середине дня рестораны забиты сотрудниками, привыкшими полноценно обедать.
Еще в XVII веке, когда состоятельные европейцы начали вести путевые заметки во время своих образовательных поездок (так называемых гран-туров), идея итальянской «праздности» стала стереотипом. Впрочем, те же самые товарищи, которые уезжали домой на скутерах, чтобы неспешно пообедать, часто возвращаются в офис и работают до 8 вечера.
Меня всегда поражал этот баланс между тяжелой работой и il dolce far niente, сладостью ничегонеделания. В конце концов, бездействие кажется противоположностью продуктивности. А продуктивность — творческая, интеллектуальная или промышленная — это конечная цель нашего времени.
Но по мере того, как мы «делаем» все больше и больше, многие обнаруживают, что безостановочная деятельность — не апофеоз производительности, а препятствие для нее.
По данным исследователей, дело не только в том, что работа, которую мы выполняем в конце 14-часового рабочего дня, хуже качеством, чем сделанная со свежими силами. Эта модель работы вообще подрывает наше творчество и познание. Со временем мы можем почувствовать себя физически больными — и даже, как ни странно, как будто у нас нет цели.
Автор книги «Два удивительных часа» Джош Дэвис советует воспринимать умственную работу как отжимания. Скажем, вы хотите сделать 10 тысяч отжиманий. Наиболее «продуктивным» способом было бы сделать их все сразу, без перерыва. Но мы инстинктивно знаем, что это невозможно. А если делать небольшие подходы в промежутках между другими занятиями в течение нескольких недель, то достичь 10 тысяч будет более реально.
«В этом отношении мозг очень похож на мышцы, — пишет Дэвис. — В неправильных условиях непрекращающейся работы мы мало чего можем достичь. Но стоит установить правильные условия, как нам почти все будет по силам».
Сделай или умри
Однако многие из нас воспринимают мозг не как мышцы, а как компьютер: машину, способную постоянно работать. Некоторые эксперты утверждают, что такой подход не просто не соответствует действительности, но и может нанести ощутимый вред, если работать часами без перерыва.
«Мысль, что ваша концентрация и продуктивное время безграничны, на самом деле ошибочна. Это самоубийство, — говорит исследователь Эндрю Смарт, автор книги «О пользе лени». — Если ваше тело говорит: «Мне нужен перерыв», а вы продолжаете загонять себя, то получаете несильный стресс, который оказывается хроническим — и со временем чрезвычайно опасным».
Один метаанализ показал, что продолжительный рабочий день повышает риск развития ишемической болезни сердца на 40% — почти на столько же, сколько курение (50%). По данным другого анализа, у людей, которые работают слишком долго, значительно выше риск инсульта. У людей, которые работают более 11 часов в день, вероятность развития серьезной депрессии почти в 2,5 раза выше, чем у тех, кто работает семь или восемь часов.
В Японии это привело к тревожной тенденции под названием «кароси» — смерть от переутомления.
Если вы хотите знать, означает ли это, что вам пора взять долгожданный отпуск, то ответ «да». Исследование, проводившиеся в Хельсинки на протяжении 26 лет, показало, что руководители и бизнесмены, которые меньше отдыхали в среднем возрасте, более склонны как к ранней смерти, так и к ухудшению здоровья в пожилом возрасте.
Отпуск может окупиться в буквальном смысле слова. Исследование, в котором приняли участие более 5 тысяч американцев, работающих полный рабочий день, показало, что люди, которые использовали менее 10 дней оплачиваемого отпуска в год, имели чуть более одного шанса из трех на повышение заработной платы или премию в течение трех лет. А те, кто использовал более 10 дней? Два из трех.
Истоки производительности
Мы часто думаем, что эффективность и производительность — это совершенно новая навязчивая идея. Но философ Бертран Рассел был бы не согласен.
«Хотя немного свободного времени приятно, мужчины не знали бы, чем заняться, если им пришлось работать только четыре часа из 24″, — писал Рассел в 1932 году, добавляя, что «это было не так в любой более ранний период. Прежде была возможность для беззаботности и игры, в какой-то мере подавлявшаяся культом эффективности. Сегодняшний человек думает, что все должно быть сделано ради чего-то еще, и никогда не просто так».
Тем не менее, некоторые наиболее творческие и продуктивные люди в мире осознавали, как важно работать меньше. У них была сильная трудовая этика, но они также не забывали про отдых и развлечения.
«Работайте над какой-то одной задачей до тех пор, пока не закончите, — писал художник и писатель Генри Миллер в своих 11 заповедях о писательстве. — Остановитесь в назначенное время!… Будьте человеком! Встречайтесь с людьми, путешествуйте, пейте, если хотите».
Даже отец-основатель США Бенджамин Франклин, образец трудолюбия, выделял много времени на отдых. Каждый день у него был двухчасовой перерыв на обед, свободные вечера и полноценный ночной сон. Вместо того, чтобы отдавать все свое время работе издателем, которая приносила ему средства к существованию, он тратил «огромное количество времени» на хобби и общение. «На самом деле именно те интересы, которые уводили его от основной профессии, привели к появлению многих замечательных идей, которыми он известен, таких как печь Франклина и громоотвод», — пишет Дэвис.
Даже на глобальном уровне нет четкой корреляции между производительностью и средним рабочим временем в стране. Например, средний сотрудник в США работает на 4,6 часа в неделю дольше, чем норвежец. Но по объему ВВП норвежские рабочие приносят $78,70 в час, а американские — $69,60. А как на счет Италии, родины il dolce far niente? При средней рабочей неделе в 35,5 часа она производит почти на 40% больше в час, чем Турция, где люди работают в среднем 47,9 часов в неделю. И даже опережает Великобританию, где люди работают 36,5 часов.
Кажется, все эти перерывы на кофе не так уж и плохи.
Волны мозга
Почему вообще появился 8-часовой рабочий день? Потому что компании обнаружили, что сокращение рабочего времени сотрудников повысило их производительность, вопреки ожиданиям.
Во время промышленной революции было нормально работать по 10-16 часов в день. Первой компанией, которая пошла на эксперимент с восьмичасовым рабочим днем, был Ford — и выяснилось, что его работники стали более продуктивными не только в течение часа, но и в целом. В течение двух лет рентабельность компании удвоилась.
Если 8-часовой рабочий день лучше, чем 10-часовой, может ли более короткий рабочий день быть еще лучше? Возможно. Исследование показало, что для людей старше 40 лет оптимальной была бы 25-часовая рабочая неделя. А в Швеции недавно провели эксперимент по введению 6-часового рабочего дня, и выяснилось, что у работников в этом случае более крепкое здоровье и производительность.
Это подтверждается тем, как люди ведут себя в течение рабочего дня. Опрос почти 2 тысяч штатных офисных работников в Великобритании показал, что люди продуктивно работают только 2 часа 53 минуты из 8-часового рабочего дня. Остальное время уходит на проверку социальных сетей, чтение новостей, общение с коллегами, не связанное с работой, на еду и даже поиск новой работы.
А когда мы стремимся максимально использовать свои возможности, время высокой концентрации сокращается еще больше. Психолог из Стокгольмского университета К. Андерс Эрикссон обнаружил, что нам нужно больше перерывов, чем мы думаем, во время «преднамеренной практики», необходимой для истинного овладения каким-либо навыком. Большинство людей могут выдержать только час без отдыха. А элитные музыканты, авторы и спортсмены никогда не посвящают своему делу больше пяти часов в день.
Что еще их объединяет? Эрикссон пишет, что их «повышенная склонность к восстанавливающей дремоте» — один из способов отдыха как для мозга, так и для тела.
Другие исследования также показывают, что короткие перерывы помогают сохранить концентрацию и продолжить выполнение на высоком уровне. Отсутствие перерывов, напротив, ухудшает производительность.
Активный отдых
Но «отдых», как указывают некоторые исследователи, не лучшее слово для определения того, что мы делаем, когда думаем, что ничего не делаем.
Часть мозга, которая активируется, когда вы ничего не делаете, известная как сеть пассивного режима работы мозга (СПРРМ), играет решающую роль в консолидации памяти и предвидении будущего. Эта область мозга также активируется, когда люди наблюдают за другими, думают о себе, выносят моральные суждения или обрабатывают эмоции других людей.
Другими словами, если бы эта сеть была отключена, нам бы с трудом удавалось что-то вспомнить, предвидеть последствия, разбираться в социальных взаимодействиях, понимать себя, действовать этически или сопереживать другим — все то, что делает нас функциональными не только на рабочем месте, но и в жизни.
«Это помогает вам осознать более глубокую важность ситуаций. Найти смысл. Когда вы не видите смысла в чем-то, вы просто реагируете и действуете в рамках текущего момента, и вы подвержены многим видам когнитивного и эмоционального неадаптивного поведения и убеждений», — говорит Мэри Хелен Иммордино-Янг, нейробиолог и научный сотрудник Института мозга и творчества Университета Южной Калифорнии.
Мы также не смогли бы придумывать новые идеи или связи. Место зарождения творчества, СПРРМ активируется, когда вы проводите ассоциацию между внешне не связанными предметами или выдвигаете оригинальные идеи. Там же возникают моменты озарения — если, как у Архимеда, ваша последняя хорошая идея родилась, когда вы были в ванне или на прогулке, стоит сказать за это спасибо биологии.
Возможно, самое главное — не обращая внимание внутрь себя, мы теряем важный элемент счастья.
«Мы просто делаем что-то, не придавая этому смысла в большинстве случаев, — говорит Иммордино-Янг. — Если у вас нет возможности встроить свои действия в более широкую идеологию, они со временем становятся бессмысленными, пустыми и не связаными с вашим более широким ощущением себя. И мы знаем, что отсутствие цели со временем приводит к отсутствию оптимального психологического и физиологического здоровья».
Неугомонные
Но, как известно любому, кто пробовал медитировать, ничего не делать удивительно сложно. Кто из нас после 30 секунд безделия не тянется за телефоном?
На самом деле ничего не делать настолько неудобно, что мы скорее навредим себе. В прямом смысле. В 11 различных исследованиях было обнаружено, что участники предпочли бы сделать что угодно — даже подвергнуться ударам тока, — только бы не бездельничать. И их просили посидеть спокойно не так уж долго: всего лишь от шести до 15 минут.
Хорошая новость в том, что для отдыха не нужно действительно бездельничать. Можно заняться активными раздумьями, поразмыслить над проблемой или обдумать идею.
На самом деле все, что требует визуализации гипотетических результатов или воображаемых сценариев — например, обсуждение проблемы с друзьями или погружение в хорошую книгу, — также помогает, говорит Иммордино-Янг. Если вы целеустремленны, использовать СПРРМ можно, даже просматривая соцсети.
«Если вы просто смотрите на красивое фото, вы воспринимаете его пассивно. Но если вы сделаете паузу и позволите себе внутренне поразмышлять над более широким вопросом, почему этот человек на фотографии так себя чувствует, строя повествование вокруг него, то вы вполне можете активировать эти сети», — говорит она.
Кроме того, не требуется много времени, чтобы устранить пагубные последствия постоянной занятости. Когда в течение четырех дней взрослых и детей отправляли на улицу без девайсов, их эффективность в выполнении задачи, которая измеряла как творческий потенциал, так и решение проблем, увеличивалась на 50%. Доказано, что даже одна прогулка, желательно на улице, значительно повышает креативность.
Другой высокоэффективный метод устранения ущерба — это медитация: всего лишь неделя практики для тех, кто никогда раньше не медитировал, или один сеанс для опытных практиков способны улучшить творческий потенциал, настроение, память и концентрацию.
Любые другие задачи, которые не требуют 100% концентрации — такие как вязание или рисование, — также могут помочь. Как написала Вирджиния Вульф в «Своей комнате»: «Рисование картин было праздным способом закончить бесполезную утреннюю работу. И все же именно в этой праздности, в наших мечтах скрытая истина иногда выходит на поверхность».
Тайм-аут
Мы боимся потерять контроль. Боимся, что если ослабим хватку хоть на мгновение — например, отойдем от рабочего стола на 15 минут или выйдем из почтового ящика на ночь — все рухнет.
Это неправильно, говорит поэт, предприниматель и коуч Дженн Робинсон. «Метафора, которую я люблю использовать, — это огонь. Мы начинаем бизнес, а потом, через год, когда мы можем взять отпуск на неделю или нанять кого-нибудь, большинство из нас не доверяет постороннему, который займет наше место. Мы говорим: «Огонь погаснет», — говорит она.
«А если просто поверить, что эти угли такие горячие, что мы можем уйти, а кто-то другой подбросит полено — и оно загорится?»
Это не легко для тех из нас, кто чувствует, что должен постоянно что-то «делать». Но похоже, что для того, чтобы достигать большего, нам, возможно, придется научиться делать меньше.