Когда ее дочь была ребенком, Ребекка Спенсер осознала кое-что, знакомое многим родителям и тем, кто ухаживает за малышами: силу дневного сна. Без него дочь сводила Ребекку с ума, была сварливой – или и то, и другое сразу.
Спенсер — невролог в Университете Массачусетса в Амхерсте, и она специализируется на сне, так что она решила исследовать этот парадоксальный опыт с научной точки зрения. «Наблюдение за множеством людей показывает, что ребенок, который не спал днем, эмоционально дезориентирован, — говорит она. — Это побудило нас задаться вопросом: «Действительно ли дневной сон как-то помогает справляться с эмоциями?»
Исследования уже показали, что в общем и целом сон помогает нам разобраться в эмоциях. Сон играет ключевую роль в преобразовании информации, основанной на пережитом опыте, и это делает его крайне важным в сохранении воспоминаний. А эмоциональные воспоминания уникальны благодаря тому, как они активируют амигдалу, эмоциональное ядро мозга.
«Активация амигдалы — это то, что позволяет вам запомнить свадебный день или похороны родителей лучше, чем обычный рабочий день», — говорит Спенсер.
Амигдала отмечает эти воспоминания как значимые, так что во время сна они обрабатываются дольше и повторяются чаще, чем банальные воспоминания. В результате эмоционально значимые воспоминания становится легче вспомнить в будущем.
Но, влияя на то, как обрабатываются воспоминания, сон также может изменить силу самой памяти.
«Сон особенно хорош в трансформации эмоциональной памяти», — говорит Элайна Болингер, которая специализируется на эмоциях и сне в Университете Тюбингена.
В недавнем исследовании, в котором участвовали дети 8-11 лет, Болингер и ее коллеги показывали детям негативные и нейтральные картинки. Дети рассказывали о том, какие эмоции у них вызывают эти картинки, используя схематические фигурки, соответствующие тому, как они себя чувствуют.
Затем часть детей отправлялась поспать, а другая — нет. Исследователи в соседней комнате контролировали физиологию мозга при помощи электродов. На следующее утро детям показывали те же самые картинки и немного новых. По сравнению с детьми, которые не спали, спавшие дети могли лучше контролировать свои эмоциональные реакции.
Например, «спящие» демонстрировали меньший отклик в плане «позднего положительного потенциала» (Late Positive Potential, LPP). Болингер описывает LPP как напряжение, возникающее в задней части мозга. Оно вспыхивает каждый раз, когда мозг обрабатывает информацию — и вспышки особенно велики, когда встречается отрицательная эмоция. Но люди могут контролировать LPP в некоторой степени. «Мы активно пытаемся изменить то, как мы к чему-то относимся, пока мы это переживаем. Поэтому мы говорим: «Хорошо, я стараюсь не очень сильно реагировать прямо сейчас, я хочу пригасить свой эмоциональный отклик», — говорит Болингер.
Это исследование показывает, что сон помогает как с кристаллизацией эмоциональной информации, так и с контролем за тем, какие чувства она вызывает. И этот эффект срабатывает быстро.
«Многие исследования, которые проходят прямо сейчас, указывают на то, что одна ночь сна полезна, — говорит Болингер. — Полезна для обработки воспоминаний и для эмоционального регулирования в целом».
Но сон не одинаков.
Типы сна
Сон быстрого движения глаз (REM) связан с эмоциональными воспоминаниями, и больше REM-сна помогает людям лучше оценивать эмоциональные намерения окружающих и вспоминать эмоциональные истории. По одной из теорий, во время фазы быстрого сна у человека не вырабатывается гормон стресса норадреналин. И мозг использует время, на которое он освобожден от этого гормона, для обработки воспоминаний без стресса.
Саймон Даррант, возглавляющий лабораторию сна и познания в Университете Линкольна, объясняет еще один аспект. Префронтальная кора, самая развитая часть мозга — место, по словам Дарранта, «побуждающее человека сохранять спокойствие, а не просто немедленно реагировать на вещи». Во время пробуждения именно эта часть хранит амигдалу и, следовательно, эмоции, под контролем. Во время сна эта связь становится не такой крепкой. «Таким образом, во время фазы быстрого сна мы в некотором роде избавлены от эмоций», — говорит он.
Ученые разоблачили идею о том, что сновидения, которые бывают наиболее эмоционально интенсивными во время REM-сна, могут быть осмысленно интерпретированы. Тем не менее, недавний опыт часто проявляется во снах, но главным образом в форме эмоционального содержания, а не повторения событий. Предварительно доказано: то, «что больше появляется во сне, — это то, что лучше запоминается», — говорит Даррант.
Этот процесс изучала пионер в области исследований сна Розалинд Картрайт. Теория Картрайт заключается в том, что во время сновидений тягостные жизненные переживания связывются с аналогичными воспоминаниями. Таким образом, люди, видящие сны, лучше способны осмыслять болезненные новые воспоминания в контексте более устоявшихся, избавляясь от боли.
Но Спенсер считает, что небыстрый сон также играет определенную роль. Медленный сон (slow-wave sleep, SWS) – это первая фаза сна, которая объединяет воспоминания и особенно хороша для обработки нейтральных воспоминаний. Исследования Спенсер показывают, что количество SWS-активности во время сна влияет на изменение эмоциональных воспоминаний.
В большинстве случаев сон состоит из небыстрых фаз — включая более длительное время медленного сна. И недавняя статья, написанная Спенсер с соавторами, по-видимому, первая, которая показывает, что и дневной, а не только ночной сон способствует обработке эмоциональной памяти у детей. Без дневного сна дети проявляли предвзятость по отношению к эмоциональным лицам. Поспав, они, по словам Спенсер, были «свежими, как огурцы», и реагировали одинаково как на нейтральные, так и на эмоциональные раздражители. По сути, «дети без дневного сна действительно эмоциональны и гиперчувствительны к эмоциональным стимулам», говорит она, потому что они не закрепили эмоциональный багаж этого дня.
Спенсер считает, что дневной сон также полезен для обработки эмоций и взрослым, хотя и не в такой степени. У взрослых более зрелый гиппокамп и, следовательно, более сильная способность сохранять воспоминания. Бодрствование не так разрушительно.
Правда, только до некоторой степени. Исследование Спенсер, связанное с возрастом, предполагает, что «становясь старше, нужно чаще обрабатывать воспоминания, потому что у вас может произойти дегенерация хранилища гиппокампа из-за старения».
Интересно, что пожилые люди склонны сохранять позитивные воспоминания, в то время как молодые люди – негативные. Возможно, это связано с тем, что дети и подростки чаще фокусируются на негативном опыте, потому что в нем содержится ключевая информация, которую нужно изучить: от опасностей пожара до риска принятия напитка от незнакомца. А к концу жизни люди уделяют приоритетное внимание положительным событиям. Также у них становится меньше быстрого сна, который чаще укрепляет негативные воспоминания, особенно у людей с депрессией.
Терапевтическое использование
У людей без смешанного сна, по словам Болингер, функция кортикальной интеграции сна «со временем становится сильнее. Так что первая ночь сна дает вам преимущество для эмоциональной обработки в перспективе».
Исследователи сна также рассматривают потенциал определенных аспектов сна, таких как осознанные сновидения, для лечения посттравматического стрессового расстройства. По данным одного из исследований, сон в течение 24 часов после травматического опыта сделает эти воспоминания менее стрессовыми в последующие дни. «Сонная» терапия может помочь беспокойным людям, напоминая, что они избавились от страхов.
Но если людям с типичными когнитивными схемами необходим сон, чтобы оправиться от интенсивного опыта, у людей с депрессией все может быть иначе.
Терапия бодрствованием, при которой люди сознательно лишаются сна, все чаще применяется как метод лечения депрессии. Он работает не во всех случаях. Но может случиться так, что это встряхнет циркадную систему, которая у людей с депрессией склонна к медлительности.
Недосыпание в некоторых случаях может иметь защитный эффект. Спенсер указывает, что после интенсивной травмы «естественная биологическая реакция в этих условиях – появление бессонницы». Это может быть закономерным ответом на непривычную ситуацию.
Поэтому иногда лишение быстрого сна идет на пользу, так как это мешает мозгу консолидировать эмоциональные воспоминания. «Существуют веские доказательства того, что люди, у которых более длительный REM-сон, как правило, более подавлены», — говорит Даррант. Он связывает это с тем, что люди с депрессией во время быстрого сна объединяют негативные воспоминания.
Почему недосып помогает эмоциональному состоянию людей с депрессией и травмой, но не другим? Новая работа Дарранта и его коллег предполагает, что причина может быть генетической. Определенный ген — ген нейротрофического фактора мозга (BDNF), — можно назвать ключом к консолидации воспоминаний во время сна.
И новое исследование показывает, что люди, у которых есть специфическая мутация этого гена, подвержены частым, бесполезным кругам негативных воспоминаний во время сна. Для них было бы полезно рано ложиться спать и очень рано просыпаться, чтобы свести к минимуму количество быстрого сна. По этой же причине Даррант рекомендует им дневной сон.
«Я не думаю, что мы сможем найти решение за время моей жизни», — говорит Спенсер по поводу всех возможных клинических применений терапии сна и бодрствования. Но ясно, что определенные виды принятия решений улучшают дальнейший сон, отчасти из-за того, как сон регулирует все эти бурлящие чувства.
Болингер объясняет это просто: по большому счету, «сон помогает вам чувствовать себя лучше».
Так или иначе, лучший рецепт для разбитого сердца или затуманенного рассудка — пойти поспать.