Юваль Ной Харари — израильский историк, написавший два бестселлера. В книге Sapiens он рассматривает древнюю историю человечества, а в Homo Deus рассуждает о нашем постчеловеческом будущем. В новой книге, 21 Lessons for the 21st Century, Харари рассматривает трудности, с которыми человечество сталкивается сейчас.
Вы теперь очень успешная публичная фигура. Как вас изменило международное признание?
У меня стало гораздо меньше времени. Я путешествую по миру, езжу на конференции и даю интервью, фактически просто повторяю то, что я уже знаю, и у меня все меньше и меньше времени на то, чтобы исследовать что-то новое. Всего несколько лет назад я был никому не известным историком, специализирующимся на Средних веках, и моей аудиторией были примерно пять человек, которые читали мои научные статьи. Теперь это большое потрясение, что я пишу что-то, что могут прочитать миллионы. В целом я рад, что это случилось. Ведь хочется енн только говорить, но и быть услышанным. Иметь такую аудиторию — привилегия.
Как вы определили, какие вопросы — самые насущные в нашу эпоху?
Вообще-то в каком-то смысле эту книгу было проще всего написать, потому что она была написана в диалоге с публикой. Ее содержание определялось главным образом вопросами, которые мне задавали в интервью и на публичных лекциях. Две предыдущие книги были о давнем прошлом человечества и о далеком будущем. Но нельзя жить в прошлом, и нельзя жить в будущем, можно только в настоящем. И если ты не можешь взять и приложить эти долгосрочные выводы к иммиграционному кризису, Брекзиту или фейковым новостям, в чем смысл?
Как думаете, люди понимают значение происходящей сейчас революции в биотехнологиях и информационных технологиях?
Пять лет назад искусственный интеллект казался чем-то из области научной фантастики. Хотя в академическом мире и бизнесе люди хотя бы понимали его потенциал, в политике и публичных дискуссиях об этом практически ничего не было слышно. Потом правительства нескольких стран осознали, что происходит. Мне кажется, первыми были китайцы. Думаю, это объясняется их национальной травмой, что они упустили свой шанс во время промышленной революции и страшно от этого пострадали. Сейчас они сделают все, чтобы быть в авангарде революции ИИ. За последний год или около того к осознанию пришли также европейцы и американцы. И теперь надвигается полномасштабная гонка вооружений в искусственном интеллекте, и это очень-очень плохая новость.
Почему большие данные угрожают либерализму?
Либерализм строится на допущении, что только у вас есть доступ к вашему внутреннему миру, вашим чувствам, мыслям и решениям, и никто извне не может вас по-настоящему понять. Вот почему ваши чувства — важнейший авторитет в вашей жизни, а также в политике и экономике: избиратель знает лучше всего, клиент всегда прав. И хотя нейронаука показывает, что свободной воли не существует, на практике все это имело смысл, потому что никто не мог понять и манипулировать нашими внутренними ощущениями. Но теперь слияние биотехнологий и информационных технологий в области нейронауки и способность собирать колоссальные объемы данных о каждом человеке и эффективно их обрабатывать означают, что мы приблизились к точке, где внешняя система сможет понимать ваши ощущения лучше, чем вы сами. И намеки на это мы уже видим в недавней эпидемии фейковых новостей.
Фейковые новости были всегда, но теперь стало возможно подстраивать эти сообщения под каждого конкретного человека, потому что можно узнать предубеждения этого конкретного человека. Чем больше людей верят в свободу воли, что их чувства отражают какой-то мистический духовный потенциал, тем проще ими манипулировать, потому что им и в голову не придет, что их чувства производятся и манипулируются некой внешней системой.
Вы пишете четко и ясно, но читатели вас до сих пор недопонимают?
Да, довольно часто. И это понятно. Иногда они просто не хотят понимать. Иногда дело в том, что многие из этих вопросов — весьма новые и сложные. Не думаю, что одна книга может их все прояснить. Это ответственность ученых, особенно когда они разговаривают с публикой — говорить как можно яснее. Но я не испытываю никаких иллюзий, что все будут понимать то, что я пишу, именно так, как я задумывал.
Вы говорите: если вам нужна адекватная информация, платите за нее нормальные деньги. В Кремниевой долине все время повторяют, что информация хочет быть бесплатной, и в какой-то степени онлайн-медиа последовали этому правилу. Разумно ли это?
Мысль о том, что информация может быть бесплатной, чрезвычайно опасна, когда речь заходит об индустрии медиа. Если в мире так много бесплатной информации, как привлечь внимание людей? Сейчас, чтобы привлечь внимание читателей, а потом продать его рекламодателям, политикам и так далее, есть стимулы производить все больше и больше сенсационных историй, независимо от того, правдивы ли они и имеют ли они значение. Некоторые фейковые новости — продукт манипуляций российских хакеров, но по большей части они объясняются просто неверной системой стимулов. Если вы придумываете сенсационную историю на пустом месте, для вас нет никаких последствий. Мы готовы платить за качественную еду, качественную одежду или автомобили, так почему не платить за качественную информацию?
Мы живем в момент беспрецедентных перемен. Способны ли люди выдержать такие быстрые темпы изменений?
Увидим. Мое главное опасение касается психологии — есть ли у нас психологическая устойчивость, чтобы выдержать такой напор перемен. Темпы изменений в последние два столетия постоянно ускорялись. Моей бабушке 93 года, и она в порядке. В основном мы выживаем. Но сможем ли мы сделать это снова? Гарантий нет. Нужно больше инвестировать в повышение психологической устойчивости.
Что для вас значит медитация, и почему она важна?
Для меня это способ понять реальность, прежде всего меня самого, а затем реальность остального мира, вне каких-либо историй, выдумок и мифологий. Просто наблюдать за тем, что реально происходит. Самый важный для меня вопрос — это как отличить выдумку от реальности, и вот почему медитация — такая важная часть моей жизни. Последняя глава в моей книге — более личная, потому что она про медитацию. Опасаюсь, что люди могут подумать, будто я предлагаю медитацию в качестве решения всех проблем, о которых говорится в книге. Она помогает справиться со стрессом, но это явно не панацея, способная решить все проблемы человечества.
Как вышло, что в сентябре вы выступаете в Лондоне вместе с Натали Портман?
Мне показалось, это интересная идея. Она не просто актриса, она еще и очень умный человек с опытом в науке и психологии. Будет интересно поговорить с кем-то, кто принадлежит сразу к двум лагерям. Думаю, с ее позиции вещи выглядят совсем иначе.
Боитесь ли вы, что люди будут смотреть на вас как на пророка или мудреца, у которого есть ответы на все вопросы?
Да, есть такое опасение, особенно если учесть, что на большинство вопросов ответов у меня нет. И я знаю эту человеческую склонность, когда хочется, чтобы был кто-то, у кого есть все ответы, и просто можно делать то, что он или она говорят. Я точно не такой человек. Я надеюсь, что люди увидят в этой книге не безупречное руководство по жизни в XXI веке, а список важных вопросов. Ответы можно найти только после того, как произойдет дискуссия. Так что сперва нам нужно начать дискуссию.