В пятницу вечером улица Зыбицкая — или просто Зыба, как говорят местные жители, — превращается в масштабную вечеринку, наполненную хипстерами в ярких рубашках, узких темных джинсах и очках в черной оправе, показывающими, какими беззаботными можно быть в стране, которую называют последней диктатурой Европы.
За последние несколько лет Зыба превратилась в островок в центре белорусской столицы Минска, остающегося в целом стерильным, совершенно немодным городом с длинными рядами советских зданий и людьми, спешно проходящими мимо и боящимися, кажется, любых контактов. На Зыбе толпа дружелюбной молодежи перемещается из одного бара в другой, пьёт коктейль Jack and Coke и не переставая курит.
Многие из тех, кто кутит таким образом, принадлежат к зарождающейся технологической индустрии Беларуси — молодые, опытные и перспективные дизайнеры, начитанные и застенчивые инженеры и многие другие, которые хотели бы примкнуть к этой сфере. По данным местного правительства, в настоящее время в Минске, городе с 2 миллионами населения, работает более 30 000 технических специалистов. Многие из них создают мобильные приложения, которые используются более чем миллиардом людей в 193 странах.
Один из минских технарей — 35-летний Дмитрий Ковалев, художник, который пару лет назад работал над MSQRD — инструментом для смартфона, который позволяет людям накладывать различные маски на лица в видеороликах.
В 2016 году Ковалев не мог себе представить, что его уважение к актерскому мастерству Леонардо Ди Каприо и его экологическому активизму зайдут так далеко. Но накануне вручения наград Американской киноакадемии Ковалев и его коллеги разработали маску, благодаря которой люди на видео выглядели как ДиКаприо, держащий две статуэтки Оскара.
Многие знаменитости воспользовались этим приложением, в том числе на красной дорожке, и даже мать Ди Каприо. Когда журналист спросил ее о приложении, она сказала, что сын уже показал ей, как оно работает.
«Мне нравится то, что делает Леонардо, как он играет и как пытается сохранить планету, — недавно сказал Ковалев об актере, который выиграл премию «Лучший актер» в прошлом году. — Я болел за него».
Через десять дней после вручения премии Facebook купил компанию за неназываемую сумму. Учредители, средний возраст которых в то время был около 25 лет, перебрались в Лондон и Соединенные Штаты. Вместе с некоторыми из них Ковалев сейчас создает в Минске новый стартап AR Squad, связанный с дополненной реальностью.
Одной из первых масок, разработанной другой компанией, была маска, похожая на президента Белоруссии Александра Лукашенко, который находится у власти более двух десятилетий. Он склонен к рекламным трюкам, например, может демонстративно собирать картофель в своем имении или взять сына-подростка Колю, одетого в военную форму, на международную встречу.
На маске Лукашенко были его фирменные причесанные волосы и густые усы, но она не была оскорбительной. Напротив, Лукашенко поверил, что технологическая отрасль может стать волшебной палочкой, которая поможет стране избавиться от хронической зависимости от России.
«Создание ИТ-государства — наша амбициозная, но достижимая цель, — сказал Лукашенко на собрании законодателей и чиновников этим летом. — Это позволит нам сделать Белоруссию еще более современной и процветающей, а белорусам с уверенностью смотреть в будущее».
Лукашенко, который когда-то называл интернет «кучей мусора», начал произносить невероятные для бывшего председателя колхоза слова — о необходимости развивать искусственный интеллект, автономные автомобили и технологии блокчейн, которые позволяют нескольким сторонам создавать общие цифровые записи.
Правительство предприняло несколько шагов для поощрения развития технологической индустрии, например, был предоставлен безвизовый въезд гражданам 79 стран, включая все западные государства, при прибытии через аэропорт Минска. Лукашенко также хочет снять ограничения на валютные переводы, чтобы стимулировать венчурное финансирование стартапов.
В Белоруссии есть технологические таланты высшего уровня, наследие советского прошлого, заявил Аркадий Добкин, эмигрировавший в США в 1990-х годах и основавший там компанию по производству софта.
Сегодня Добкин занимает пост исполнительного директора компании EPAM, которая занимается программированием для ведущих мировых технологических компаний и считается одной из самых быстрорастущих публичных технологических компаний в мире. Штаб-квартира EPAM находится в Ньютауне, штат Пенсильвания, но ее главный пункт развития располагается в Минске, где работают более 6 000 технологических специалистов.
«Я думаю, что к этому Белоруссию подтолкнуло отсутствие нефти, — считает 57-летний Добкин. — Здесь университеты выпускают больше высококвалифицированных специалистов, чем требуется на внутреннем рынке».
Многие местные жители считают, что разговорами о развитии Белоруссии в качестве центра технологий правительство отвлекает внимание от того, что страна в значительной степени зависит от России из-за сниженной стоимости топлива и политического патронажа.
Сергей Чалый, прямолинейный экономист и бывший чиновник правительства, называет Белоруссию «умирающей страной с биткойнами».
Популярный блогер Евгений Липкович, который сделал карьеру на высмеивании белорусских чиновников, говорит, что единственная причина, по которой технологическая отрасль добилась определенного успеха в Белоруссии, заключается в том, что правительство «не может завладеть мозгом людей». Он пошутил: «Если они захотели бы захватить ИТ-компанию, что бы они взяли, компьютеры?»
Для многих в технологической среде политика не кажется большой проблемой, даже если молодые политические активисты пользуются групповыми чатами Viber — израильской компании, чей центр разработок находится в Минске, — для координации действий и планирования митингов.
Сын Лукашенко — поклонник World of Tanks, созданной в Белоруссии онлайн-игры, в которой люди сражаются в танковых сражениях. У игры более 200 млн зарегистрированных пользователей по всей планете, и она входит в десятку лучших в мире по цифровым доходам.
Танки имеют важное культурное значение для Белоруссии и других бывших советских республик, где почти в каждой семье есть предок, участвовавший в сражениях.
«Он играет в танки, но под контролем», — сказал Лукашенко о своем сыне на телевизионной встрече со школьными учителями.
«Час танков, 1,5 часа музыки», — добавил президент, объясняя, как он контролирует время сына, потраченное на игру. — Два часа танков — четыре часа музыки».
«Четыре часа сложнее, — отметил Лукашенко, — поэтому он не играет дольше одного часа».