Большинство родителей помнят острое сочетание возбуждения и беспокойства, которым сопровождается выбор имени для ребенка — ведь это имя будет с ним всю его жизнь. Но эффект может быть еще более значительным. В работах, недавно опубликованных в Journal of Personality and Social Psychology, наша исследовательская группа показывает, что стереотипы, складывающиеся о том или ином имени в обществе, могут влиять на то, как люди реально выглядят.
Всего мы провели восемь исследований — и обнаружили, что участники, которым показывали паспортные фотографии людей, которых они никогда не встречали, могли угадать имя изображенного лица. Допустим, вы живете в Северной Америке и вам показывают фотографию женщины, которую зовут Эмили (вам эта информация не известна). Под изображением перечислены четыре возможных имени: Клэр, Дебора, Эмили и Мелисса. При условии, что эти имена были одинаково распространены в Северной Америке в год, когда человек родился, участники исследования должны выбирать правильное имя примерно в 25% случаев — другими словами, случайно. Мы обнаружили, что участники обычно угадывают настоящее имя человека с фотографии в 35-40% случаев. Другими словами, в Эмили есть что-то такое… просто похожее на Эмили.
Если Эмили действительно выглядит как Эмили, то даже компьютер должен угадать ее настоящее имя. И именно это мы и обнаружили на примере десятков имен. Мы подвергли компьютерному анализу почти 100 000 фотографий французов. Компьютер смог распознать подлинное имя человека чаще, чем это было бы возможно по чистой случайности. Фактически, компьютер даже смог создать «тепловую карту» для каждого имени, — на ней теплыми тонами выделены те отличительные черты, которые выдают обладателя этого имени. Вот несколько примеров женских имен из нашего исследования:
И вот некоторые из типичных французских мужских имен:
Как понимать этот эффект? До сих пор социальные психологи знали, что внешний вид влияет на то, насколько привлекательными, умными, надежными или теплыми воспринимают нас окружающие. Это исследование показывает, что восприятие нашего имени отражается на наших лицах.
Как это возможно? Наша теория заключается в том, что когда ребенок получает свое имя, оно наполнено рядом социальных ожиданий, предположений и взаимодействий. Вполне возможно, что к этому ребенку относятся так, будто у него есть определенные черты характера — например, Кэтрин может быть хорошей ученицей, а Элисон — непоседой. Социальное отношение к имени, наряду с постоянным давлением на человека, носящего это имя, может повлиять на то, как себя воспринимает обладатель имени, и в конечном итоге повлиять на развитие внешнего вида. Например, у Элисон в конечном итоге может появиться прическа, выражения или конкретные черты лица (например, линии улыбки), которые соответствуют стереотипу Элисон в ее культурной группе.
Такие самосбывающиеся пророчества хорошо описаны. Например, учитывая стереотип о том, что китайцы успешны в математике, китайская женщина, которой напоминают о том, что она китаянка, склонна считать, что она лучше разбирается в предмете, по сравнению с китаянкой, которой напоминают о том, что она женщина. Что нового показали наши исследования, так это то, что тенденция придерживаться социальных стереотипов проявляется на лице, по крайней мере, через социальные сигналы, которые несет имя. Это может произойти непосредственно (например, Элисон носит распущенные волосы, Анджелина делает прическу) или опосредованно влиять на личность (например, имя может ассоциироваться с кем-то, кто был открытым человеком, а затем эта ассоциация переносится на более открытые черты лица).
Это чем-то похоже на эффект Дориана Грея, главного героя романа Оскара Уайльда: его портрет изменяется, когда он совершает дурные поступки. Тот факт, что имя, выбранное для нас другими людьми, формирует нашу внешность во взрослой жизни, предполагает сильное социальное структурирование, которое влияет на нас с самого начала жизни.
Социальное давление
Эффект влияния имени на лицо — тот факт, что мы можем угадать имя незнакомого человека — имеет свои пределы. Эти ограничения еще раз иллюстрируют механизм самовнушения.
Прежде всего, мы обнаружили, что этот эффект появляется при взгляде на изображения людей, принадлежащих к той же культуре; люди уже не могут угадать имя, когда фото принадлежат людям из другой культуры. В одном из наших исследований мы попросили участников из Франции и Израиля угадать имена незнакомых французов и израильтян. Эффект «имя-лицо» проявился у французов, столкнувшихся с изображениями французов, и у израильтян, столкнувшихся с изображениями израильтян. Но эффекта распознавания не произошло, когда французам показали фотографии израильтян, и наоборот.
В другом исследовании мы обнаружили, что, если изображенные люди не используют свое имя, а откликаются лишь на прозвище (например, Шарлотта известна не как Шарлотта, а как «Чачу»), эффект «имя-лицо» исчезает, а люди больше не идентифицируют Шарлотту как Шарлотту. Опять же, это согласуется с тем фактом, что владелец имени испытывает социальное давление, когда он или она трансформирует свое лицо, стремясь к социальному стереотипу их имени. При использовании только прозвища, для которого нет общего стереотипа, это давление исчезает.
Наконец, эффект связи имени и лица возникает, даже если мы можем видеть только волосы человека. Наши волосы — это та часть внешности, которую мы контролируем с максимальной легкостью. Тот факт, что волосы в одиночку могут вызывать эффект «имя-лицо», еще раз иллюстрирует предполагаемый механизм самовнушения.
Все восемь исследований показывают, что мы носим свою социальную принадлежность на лице и что мы активно формируем наши черты лица, чтобы быть узнанными своей референтной группой. Так что какое бы имя вы ни выбрали для своего малыша, он или она в конечном итоге станут с ним единым целым.